Книга Истинная помощница для столичного мага, страница 104 – Анастасия Коскова

Ошарашенная его словами, я не успела вскочить. Не успела сказать, что я здесь и сама за себя выступлю. А может, я бы и при всем желании не успела.

Стоило словам отца прозвучать, как моментально, будтозная, что он сейчас договорит, судья, что сидел слева, стукнул молотком по специальному артефакту, делающему его слова нерушимыми в рамках судебного процесса.

– Суд удовлетворяет запрос Мёрдока Дримена, – громко и басовито произнес «левый» судья. – Теперь Мёрдок Дримен говорит за свою дочь Чарли Дримен. Так же на данном процессе будет подниматься вопрос причастности Артемиса Найта. Есть ли здесь представители господина Найта, желающие говорить за него?

– Есть! – вскочила я и громким, но дрожащим от волнения голосом произнесла, не дожидаясь отдельного вопроса. – Я – Чарли Дримен. И у меня есть доказательства нашей невиновности. Надеюсь на вашу беспристрастность!

В зале на пару секунд повисла тишина. Даже мечтавшие «добраться до Чарли» и «оторвать ей руки» соседи, не вымолвили ни слова.

– Хм… Хорошо, проходите, Чарли к столу защиты, – задумчиво кивнул господин Росвальд, рассматривая меня. – И вы, господин Мёрдок, тоже.

– Я могу сама себя защитить, – возразила я, с возмущением глядя, как отец пробирается мимо сидящий к указанному столу, даже на секунду, не взглянув на меня.

– Мне жаль, что у вас разногласия, Чарли, но, к сожалению, господин Лейвз уже утвердил вашего отца на роль вашего же защитника, – отозвался седовласый, кивком головы указав на «левого» судью, продолжавшего удерживать артефактный молоток. – Вам придется с этим смириться, Чарли. Итак, я еще раз спрошу. Вы выступаете в качестве защитника Артемиса Найта?

– Выступаю, – решительно кивнула я и, после того как господин Лейвз нехотя стукнул молотком, под вновь зазвучавшие шепотки, гордо прошла к столу защиты.

И никто, совсем-совсем никто не видел, как от волнения дрожат сжатые в кулаки руки.

О, духи гор... Дайте сил и крепких нервов, ведь все пошло совершенно не по нашему плану!

Столы, где положено было находиться защищающейся стороне, располагались по левую руку от судей. По правой же стороне в рядок выстроились пока пустые столы для обвинителей и их свидетелей. И там, и здесь высокие столы не предполагали стульев, кресел и любой другой опоры. Видимо, любой попавший в суд, на чьей бы стороне он ни оказался, обречен был на страдания. Причем не только на моральные, но и на физические.

Едва мы с отцом заняли свои места, как седовласый господин Росвальд сухо и бездушно объявил:

– Суд вызывает первого свидетеля обвинения. Мисс Тишхок, прошу.

«Мисс Тишхок? А она-то какое отношение имеет к делу?», – едва не спросила я вслух, но все же сдержалась, чтобы не получить замечание.

Моя бывшая нанимательница, как оказалось, сидела в общем зале на скамье возле прохода. Подготовилась.

Причем о подготовке говорил и ее наряд. Сегодня, зная, что все взгляды будут какое-то время прикованы к ней, она надела лучшее из своих платьев. Строгое и одновременно изящное, щедро усыпанное драгоценностями.

«Наверняка после этого фарса, чтобы она теперь ни наговорила, поток клиенток увеличится», – подумала я с досадой, а прошедшие по рядам волны шепотков утвердили меня в этой мысли.

– Шамила Тишхок, – фальшиво-располагающе улыбнулась она залу, прежде чем занять свое место за высоким столом. – Хозяйка ателье «Нитки и иголки».