Книга Тю! И страшнее видала!, страница 43 – Марина Орлова

Выражение лица Вика было незабываемо и весьма красноречиво. Не знала, что материться можно одними глазами, но у него неплохо выходило, еще и так заливисто…

Поняв всю душевную боль моего сожителя, я прочистила горло, привлекая к себе внимание. А после молча протянула свое верное оружие.

Вик выразительно посмотрел на дубину, на меня, после на настороженного демона, и его глаза вновь налились кровью. После чего Вик повернулсяко мне и с благодарным кивком принял дубину из моих рук.

– Премного благодарен… но не уверен, что верну ее в целости, – примеряя вес дубины в руке, предупредил меня Вик. Я, знающая, насколько крепкая у демонов черепушка, беззаботно и щедро махнула рукой.

– Для дела не жалко. Я себе еще настругаю, – выразительно покосилась я на довольно прореженные балясины лестничного пролета. – Я это… устала. Так что спать пойду.

– Мы постараемся не шуметь, – покивал Вик с видом маньяка, подкрадываясь к гулко сглотнувшему блондину. – Правда ведь?

На том и порешили.

***

– Госпожа Наоми, прошу, позвольте мне остаться в вашем доме, – прогнусавил Нора, склонив голову с откровенными следами побоев и выдающимися шишками меж рогов. Смотрю, разъяснительные работы прошли успешно. – И примите глубочайшие извинения за мое неуважение ранее. Я не признал в вас благодетеля моего господина и неверно расценил ситуацию, приняв вас за врага.

Искренности в его словах было ноль целых шиш десятых, что было видно невооруженным глазом: поза напряженная, взгляд из заплывших век был устремлен не на меня, а на Вика, который нарочито равнодушно позевывал в сторонке.

Мне не доверяли и, откровенно говоря, спесиво считали недостойной подобных расшаркиваний, а слова извинений были вынужденными, под угрозой Вика. Впрочем, меня это не волновало. Я и не ждала извинений, потому сейчас была не только удивлена, но и озадачена тем, как я должна реагировать.

Что случится, если я сейчас откажусь принимать извинения и не разрешу ему остаться?

– Если тебе не хочется, – заметив мое сомнение, заговорил Вик. – Я вышвырну его, – беспощадно заявил Викир, безразлично пожав плечами. – Пусть строит себе шалаш на дереве, ищет подходящую пещеру или медвежью берлогу.

– Господин! – едва не взвизгнул Нора от переполнявшей его обиды.

– Сам виноват. Тебя сюда никто не звал, – сказал как отрезал Вик, несмотря на то, что свою злость на подчиненном сорвал и, судя по виду Норы, ни в чем себе не отказывал. Тем не менее гнев на милость не сменил и заступаться за подчиненного передо мной не собирался.

Честно говоря, не думала, что мое мнение здесь имеет большой вес, да и вчера ночью, мне казалось, мы пришли к молчаливому соглашению. Норе действительно некуда было идти. Да, это ставит меня в неловкое положение, ноя считала, что для Вика благополучие Норы будет первостепенным, а тут неожиданно оставляет его судьбу на мое решение.

Неужели уверен, что мне совесть не позволит вышвырнуть проблематичного блондина?

Ну, если так… он был прав.

Не скажу, что прониклась к рогатому симпатией, но паренька было искренне жаль. Блаженных в моем мире было принято жалеть и быть снисходительнее.

– Нахлебников в этом доме не держат, – сложив руки на груди, строго заметила я, хотя умысла такого не было. Просто чертово выражение лица и тон мне не подчинялись, словно в арсенал Наоми было по умолчанию заложено лишь несколько стандартных эмоций: надменность, злость, заносчивость и презрение. Ассортимент негустой, потому выкручивалась, как могла. – Если хочешь остаться здесь, будешь следовать моим правилам и запомни основное: я здесь – хозяйка. Хочешь жить под этой крышей – обустраивай себе место самостоятельно, комнаты есть, но их нужно приводить в порядок. Обслуживать никого не собираюсь, все обязанности делим честно. Хочешь есть – отработай. Не будешь полезным, останешься голодным. Проблем не создавай, на глаза людям не попадайся. Усек?