Книга Главный герой не входил в мои планы, страница 94 – Марина Орлова

Однако, мои мечты о безболезненном конце исчезли в тот же момент, когда сознание вернулось, а все мое тело пронзило болью, от которой накатила тошнота и чернело в глазах.

«Чёрт, даже померетьнормально не могу...» — мысленно всхлипнула я, в реальности протяжно застонав. Удивительно, но мне это удалось беспрепятственно, а я поняла, что кляп ослаб и болтался на подбородке.

Слабое утешение, конечно, но уже хоть что-то... Казалось, словно каждая косточка в моем теле сломана и отзывается раздирающей болью, однако, как назло, сознание не спешило порадовать меня и потухнуть, чтобы уменьшить мои страдания. Вместо этого оно было на удивление ясным и холодным, что позволило вспомнить последние мгновения перед ударом.

Еще толком не осознав, я распахнула глаза и стала озираться, несмотря на яркую вспышку боли, которая пронзила голову. И все же я отгоняла ее, лихорадочно водя глазами из стороны в сторону и в какой-то момент замерла, перестав даже дышать.

«Нет... Он не мог так поступить... Нет, нет, нет!» — вопреки своим недавним мыслям взмолилась я, надеясь, что те руки и жар тела мне почудились, и этот кошак не поступил столь глупо и безрассудно.

Недалеко от меня лежало и не двигалось крупное мужское полностью обнаженное тело. Но не это заставило меня оторопеть. Нагота меня в тот момент смущала в последнюю очередь. То, что на самом деле имело значение, это огромный окровавленный сук, который торчал прямо из тела человека в районе неподвижной груди.

— Адриан! — закричала я на пределе своих возможностей, забыв обо всем на свете.

Глава 11

— Что с твоим лицом? — задал вопрос брат, сложив руки на груди. Ну как руки. Руку, учитывая, что вторая у него и без того была на подвязке после серьезного ранения.

— А что с ним не так? — проворчала я. — Свое-то видел? — не смогла я сдержать раздражения, смотря на один сплошной синяк и порез вместо некогда симпатичного лица родственника. Моя физиономия тоже в значительной степени пострадала. Но в отличие от братца, во мне все еще угадывались черты рода Макрой, в то время как я узнавала родственника лишь по габаритам и цвету волос. — Тебя вполне можно вместо пугала выставлять, а ты про меня что-то говоришь.

Брат машинально коснулся уже подживающих ран под левым глазом, поморщился от боли, но быстро вернул самообладание и строго заметил:

— Да я не про это, — обиделся Крейг. — Я про выражение твоего лица. Ты чего такая недовольная уже несколько дней? Наоборот же, радоваться нужно!

— Чувствую себя обманутой, — надулась я, сложив рукина груди, и зашипела от боли в конечностях, которые были не просто переломаны, но еще и заметно повреждены веревками, из-за которых я до сих пор не могла вернуть подвижность кистей. Радует лишь то, что мир магический и в нем имеются не только зелья, но и целители. Потому мне пообещали, что скоро я восстановлюсь, а до тех пор нужно лишь потерпеть...

Вот где справедливость, спрашивается?

— Вот даешь! — фыркнул братец, а после вспомнил о своей задаче и вновь вернулся к моей кормежке, зачерпнув здоровой рукой похлебку и протянув ложку ко мне. Я залилась стыдливым румянцем, но рот послушно открыла и позволила себя кормить. — Еще недавно места себе не находила от беспокойства, отказываясь лечиться, пока не узнаешь о состоянии Корнуэлла, а теперь, когда все обошлось, ведешь себя как обиженный ребенок.