Книга Путь попаданки. Книга 1, страница 64 – Инесса Иванова

— Я искренне рада этому, отец.

Вполне обычное начало, но я сгорала от нетерпения. Отец Педро и герцог явно не были союзниками, так как и, главное, зачем духовник пришёл сюда.

— Помнится, вы говорили, что сгораете от желания бескорыстно помочь ближнему, и я увидел в вас, невинном создании, укор себе. Иногда даже священники впадают в мирские грехи.

Иногда, хм!

Отец Педро ходил из стороны в сторону, полы его чёрной сутаны развевались, словно крылья ворона, и сам он мне напомнил большую птицу. Птицу, принёсшую весть.

В эти времена многие пользовались таким способом передать послания.

— У меня для вас утешение в ваших скорбях, дочь моя! Возьмите!

И отец Педро, остановившись напротив меня, просидевшей на стуле всё время нашей встречи, протянул Писание. То самое, которое должно было сгореть в пожаре, но даже страницы не обуглились.

— Я заложил, дочь моя, наставления, которые вам надобно внимательно прочесть.

— Так, отец мой.

Внутри Писания было что-то вложено. Записка или письмо?

— А я пока помолюсь за нас в соседней комнате. Позови меня, когда примешь решение.

Что-то хищное, даже можно было бы сказать, алчное на миг проступило в чертах его абсолютно невзрачного лица. Будто я помахала у него перед носом кардинальской шапкой.

Оставалось только кивнуть и по-прежнему сидеть на стуле, сжимая в руках нераскрытое Писание. Пока отец Педро не удалился. Я видела, что ему бы очень хотелось остаться, но, вероятно, он получил чёткие инструкции.

Или, наконец, внял голосу жадности, который я пыталась в нём пробудить при нашей последней беседев шатре герцога?

Я осталась одна. Досчитала до семи, потом до десяти туда и обратно, чтобы успокоиться.

И раскрыла Писание там, где была закладка.

«Много замыслов в сердце человека, но состоится только определённое Господом», — прочла я сверху на странице.

Снова указание свыше?

Развернула серый конверт и сложенную втрое бумагу. Добротную, на таких писали аристократы.

Герцог изволил доверить планы бумаге? Невозможно, он слишком осторожен!

Почерк был женским.

Едва я начала читать, как руки мои задрожали, а сердце забилось сильнее, кровь отлила от щёк, и посреди жаркого дня мне сделалось холодно.

Это было послание от фаворитки его величества Энрике. От той самой Марии Тавора, кто как кровавая тень следовала за мной по пятам с самого моего появления здесь!

Призрак, наконец, обрёл кровь и плоть. И жаждал объясниться.

Я начала читать. Внимательно, останавливаясь после каждого предложения, будто как только отвлекусь, оно могло поменять смысл.

«Ваше королевское величество! (ах вот как, вспомнила-таки)

Я нижайше прошу у Ваших ног прощения за дерзость обратиться к Вам напрямую, не будучи представленной по всей форме (ну лиса!). Но обстоятельства непреодолимой силы вынудили меня (знаю, какие, моё возвращение к королю, конечно).

Я льщу себе надеждой (хм, напрасно), что могу спасти вашу драгоценную жизнь (вот это она хватила! Значит, фаворитка — особа пылкая и не привыкшая откладывать дела в долгий ящик. Тем лучше для меня).

Понимаю, что нас разделяет не только многие тысячи миль, но и мои собственные дети — плоть от плоти королевского дома Бургудской династии (фаворитка ещё и тщеславна. Представляю, с каким упоением и старанием выводила она эти строки гусиным пером). И у Вас нет причин доверять мне (хорошо, что ты это понимаешь).