Книга Ревнивый раб долины песков, страница 10 – Анна Жнец

Большой глиняный чайник выскользнул из рук моего охранника и с грохотом разбился о пол. По кухне разлетелись крупные и мелкие черепки. Вот неуклюжий!

— Н-н-нет, г-г-госпожа, — Айан испуганно стрельнул глазами в сторону Эльдарион. — Я не п-посмею.

— Но я позволяю.

— Н-н-нет, — он начал пятиться от меня, трясясь всем телом. — Я не-не-не могу.

Снова и снова он зачем-то бросал тревожные взгляды на моего телохранителя.

Я делала шаг вперед, Айан — назад. Таким образом мы почти дошли до двери.

Почему он так странно себя ведет? Только я об этом задумалась, как рядом с моим постельным рабом возник Эльдарион.

— Бедняга боится вас разочаровать, госпожа, — он приобнял дрожащего невольника за плечи. От этого жеста ноги последнего подкосились, и он чуть было не осел на пол — благо, охранник его придержал.

— Боится разочаровать? — прищурилась я с подозрением.

— Да, — веско кивнул мой друг детства. — Искусство поцелуя ведь самое сложное, верно, Ай?

— Дыа-а, — проблеял Ай, напоминая жертву в лапах медведя.

— Поэтому ему надо подготовиться, — продолжил Эльдарион, — потренироваться, вспомнить, чему его учили в питомнике, чтобы не ударить в грязь лицом перед госпожой. Правильно я говорю? — он легонько встряхнул своего подопечного.

— Дыа-а-а, — закивал тот, как глиняныйболванчик.

Хм.

Никогда не думала, что поцелуи — это так сложно. Тут мне вспомнились неуклюжие слюнявые лобызания Назарина, и я была вынуждена признать: в этой науке умел не каждый.

— Хорошо, — благосклонно кивнула я.

— Он придет к вам следующей ночью, — уверенно заявил Эль, почему-то говоря вместо Айана. — Оставьте дверь приоткрытой и не зажигайте лампы.

— А лампы чем ему помешают?

— В полной темноте ощущения острее.

Мои рабы вели себя странно. Что-то во всей этой ситуации меня сильно настораживало, однако я не выдала своих подозрений и тихо повторила: «Хорошо».

Эль выглядел удовлетворенным, Айан — готовым хлопнуться в обморок.

Покинув кухню, я немного потопталась на месте, притворяясь, что ухожу, а сама прижалась ухом к закрытой двери.

— А теперь ты научишь меня целоваться, — раздался приглушенный голос моего охранника. — Рассказывай, чему тебя учили в питомнике! Как надо двигать языком, чтобы женщине было приятно? Вот тебе помидор — покажи на нем.

Выждав несколько часов, я отправилась в крыло для слуг, растолкала уже уснувшую старуху Иримэ и потребовала привести ко мне в спальню Айана. Рабы — все, кроме Эля, — ночевали в одном большом бараке на десять человек, мужчины и женщины вместе, поэтому я не стала соваться туда сама.

Айана отыскали быстро. В мою комнату он вошел, испуганно втянув голову в плечи. Было видно, что его подняли с постели, — растрепанные волосы, красные спросонья глаза. Выглядел эльф так, словно его привели на казнь, — переминался с ноги на ногу и все косился на дверь, за которой исчезла служанка.

— Ну, — скрестила я руки на груди. — Рассказывай.

— Ч-ч-что, г-г-госпожа? — Его взгляд забегал.

— Про ваш с Эльдарионом коварный сговор. Знаешь, что бывает с рабами, обманувшими хозяина?

Айан пошатнулся — ноги резко отказались его держать. Он вскинул на меня глаза, полные ужаса, затем рухнул передо мной на колени и запричитал, подвывая:

— Я не виноват, госпожа, не виноват. Меня заставили!

Ого, как быстро он раскололся!