Книга Эридон. Игры судьбы, страница 339 – Савушка

Будто я и так не была исцарапана изнутри.

В голове всё перемешалось: пламя, срывающийся голос Андраса, сгустившаяся магия – и руки, державшие меня. Огонь. Тьма. Зов.

Кто звал меня тогда?

Я остановилась у окна. За тонкой тканью штор лучи света сквозь стекло несли тепло, но мне было холодно.

Драконы и эльф спасли меня.

Они сняли печать. Держали круг. Они вытянули меня: Элдарион, Таргадаэн и…Рианс.

Карандаш снова оказался между зубами. Я зажала его сильнее: хотелось перекусить не только дерево, но и саму мысль о последнем имени. Но она не уходила. Мысли кружились, как сорванные листья на ветру.

Я подняла взгляд к потолку: высокий, со сводами, резьбой, росписью. Комната была уютной, красивой… и вражеской. Плюшевые подушки, вазы с цветами – всё это не меняло сути: я была в сердце логова драконов.

Опустившись в кресло, я уткнулась лбом в колени.

Пятнадцать лет вражды.

С того самого дня, когда погиб Арес. Когда рухнул союз. Когда они предали. Я научилась ненавидеть. Глубоко. Бескомпромиссно. Без права на прощение. Так, как учат только боль и кровь.

А теперь – они меня спасли?! Древесина карандаша хрустнула в пальцах. Зачем они сделали это? Неужели ради того, чтобы потом использовать меня?

Я не стала спрашивать Андраса. Он сказал бы правду – а я не готова её слушать. Потому что страшно.

Потому что в глубине себя я уже знаю ответ.

Рианс был в центре всего. Он – причина, по которой я осталась жива. Он же – причина, по которой всё стало… таким непоправимым.

Я вскочила, прошлась по комнате, снова уселась. Пальцы крутили остаток карандаша, как будто это рукоять меча. Но битвы не было. Только мысли.

– Как? – вырвалось вслух. Я смотрела в камин на отблески, бегущие по решётке. – Ты говорил, что снятие печати не вернуло меня. Но я помню, как шла на зов. Кто звал меня, Андрас?

Я ожидала простого ответа. Я всегда получала от него простые ответы. До сих пор.

Андрас, сидевший в кресле у огня, отложил меч, который затачивал, и поднял на меня взгляд.

– На этот вопрос отвечать буду не я.

Я медленно подняла карандаш на уровень глаз, уставившись на него, будто он и был тем, кто только что сказал эту чушь.

– Не ты? – переспросила я.

Глупо. Бессмысленно. Но я хотела убедиться, что правильно услышала.

Он промолчал. И это взбесило больше, чем если бы он сказал что-то грубое. Я встала, крутя карандаш в пальцах.

– Андрас, – процедила я. – Я хочу знать. Кто?

– Тот, кто звал тебя, – ответил он наконец, – тот и должен сказать. Я больше не имею права вмешиваться.

Я почувствовала, как щёки заливает жар.

– Вмешиваться во что? – снова вспыхнула я негодованием. – Ты говоришь загадками, как какой-то старик из пророчеств. С каких пор ты не имеешь права?! Кто тебе запретил?

– Не кто, – всё так же спокойно сказал он, – а что.

Я закусила щёку изнутри почти до крови.

Бездна побери, он делает это специально?

– Тогда кто, по-твоему, должен ответить? Кто, если не ты? Хаос тебя побери, я чуть не умерла! Меня спасли драконы! Я шла на зов! Кто звал меня, Андрас?! Назови его или я швырну в тебя этим креслом.

И тогда раздался голос. Глубокий, спокойный. И знакомый до дрожи.

– Полагаю, это буду я.

В дверях стоял Рианс. И в ту же секунду весь мой гнев рассыпался, как гравий под ногами. Он смотрел прямо на меня: спокойно, почти безмятежно. В глубине его взгляда мелькнуло нечто неуловимое – и в ту же секунду весь мир задержал дыхание. Воздух стал вязким, тугим, будто я ступила в омут. Сделаешь вдох – и уйдёшь на дно.