Книга А тому ли я дала зелье?, страница 137 – Анна Бельтейн

Удивленно обернувшись, я увидела, как парень, прилагая немало усилий, кое-как поднялся и теперь облокотился спиной о стену, стараясь держать голову прямо. С вызовом глядя на Эллиса, Леон излучал непоколебимую решимость бороться до конца. Твердый взгляд, вздернутый подбородок и кривая усмешка, придали мне необычайный душевный подъем и теперь я не чувствовала себя жалкой букашкой, стоя напротив властного профессора.

— Не в твоем положении, сейчас что-либо говорить, мальчик. — Эллис даже не смотрел в сторону парня. — Но, раз это твои последние слова, то я милостиво разрешу тебе продолжить речь.

Отвернувшись от нас, мужчина неторопливо подошел к столу, что был завален непонятным хламом больше остальных, стоявших в комнате. Внимание мое привлекла очень старая, практически ветхая книга, установленная на металлическом держателе. Пожелтевшие от времени страницы, слабо затрепыхались от легкого дуновения ветерка, вызванного приблизившимся преподавателем.

— Я не дам вам убить его! Не посмеете! — последовал очередной мой крик.

— А кто сказал, что я собираюсь его убить? Нет, это было бы слишком просто для нас всех. Ему я приготовил более интересный "подарок", — холодно ответил мне Эллис. — Проклятие, что называлось когда-то Черным забвением, убивало не самого человека, а его любовь. Как думаешь, что станет с ним, как только я прочту пару строк из трактата Трех старейшин?

Не возможно… Последний раз, когда эта книга упоминалась в истории, было около четырех веков назад и теперь я до конца не могла поверить, что это тот самый гримуар, столько времени считавшимся пропавшим и способный превратить этот мир в жалкую горстку пепла.

— Вы лжете… — тихо произнесла я, не в силах оторвать взгляд от книги.

— К счастью, не лгу. — Эллис был явно доволен моей шокированной реакцией, а потому продолжил с еще большим удовольствием. — Думаешь, так трудно забыть всех, кого ты любишь? А ведь это возможно лишь по щелчку пальцев. Считаю, что нет худшего наказания, как превратить душу этого глупого юнца в черную дыру, без права на чью-либо любовь. Он будет отравлен ненавистью к тем, кто ему по-настоящему дорог.

Мое потрясенное молчание, неожиданно прервал хриплый смех. И снова Леон провоцировал Эллиса, намеренно скользя по острию лезвия. А вот я ощущала себя так, будто канатоходец, который вот вот сорвется вниз с огромной высоты и каждая новая колкость со стороны парня, была тем самым роковым порывом ветра.

— А если я без ума от самого себя прекрасного? В зеркало смотреться не смогу? — фыркнул парень, которого мне захотелось убить лично.

— Замолчи! — не выдержала я, прошипев в сторону Вигмора.

— Уверен, что скоро тебе будет не до смеха. — стальным голосом произнес Эллис, вновь оборачиваясь к книге. — Когда до тебя дойдет осознание, будет уже не так весело.

— Ага, жду! — не унимался парень.

Ну почему он так себя ведет? Неужели не видит, что Эллис сошел с ума и без труда сможет оборвать его жизнь, стоит только захотеть?

— Прошу вас, хватит! — истеричные нотки прорезались в моем голосе и я была вот-вот готова упасть на колени, потому что ноги неумолимо дрожали.

— Арайа, а не хочешь ли ты сама прочесть заклинание? Правда, если читать в неправильных интонациях, то можно не просто зачаровать человека, но и убить… — а вот Эллис, видимо, решил поиздеваться надо мной.