Книга Мой фальшивый жених, страница 62 – Ольга Ломтева

Два года жутких мучений довели моего учителя до нервного срыва. Какого было мне даже вспоминать не хочу.

В итоге, мама сдалась. Тетя критиковала или подшучивала. И только папа с бабушкой любили меня такой, какая есть.

— Ерунда, Олли, в жизни полно других развлечений.

Зато мне нравились бабушкины дикие пляски у костра. Надевая разноцветную хламиду из кусков ткани, мы часами топтались у огня в лесу летним вечером. Бабушка Линда что-то напевала, я прыгала, хлопала в ладоши и скакала, как хотела.

Мама таких вечеринок не одобряла. И, естественно, никогда эти пляски не называла танцами.

Но в баре, конечно же, никто не вальсировал. На танцполе творилось не меньшее безумие, чем у нас с бабушкой.

— Ви? Идем танцевать? — повторил вопрос Нэйт.

Он уже поднялся и протянул мне ладонь.

— Идем.

И как отказаться? Никак.

Держась за руки, мы ворвались в толпу гуляк. Нэйт закружил меня, а потом притянул к себе. Его ладонь легла намного ниже, чем полагалось. Я смущенно улыбнулась в ответ.

— Я давно не танцевал, — поделился он.

— Я тоже. Я редко это делаю.

— М-м-м. Наверно, поводов нет?

— Да.

Не рассказывать же ему мои мучения с танцами.

Мелодия резко сменилась на более заводную. Мы оторвались друг от друга и стали выплясывать кто во что горазд. Никакой скованности или смущения. Я чувствовала себя в своей тарелке рядом со всеми этими людьми, танцующими невпопад. Рядом с Нэйтом.

Уоррена, кажется, вообще не заботило, что о нем подумают другие или насколько грациозны его движения. Он просто веселился. Один раз даже поскользнулся, начал падать, но поймал равновесие в последний момент. Вместо того, чтобы замяться или проявить осторожность, только рассмеялся во весь голос.

Через какое-то время мелодия сменилась. Заиграла чувственная музыка, приглашая парней и девушек на медленный танец.

Нэйт обнял меня и притянул. Он неспрашивал хочу ли я. Он знал ответ. Хочу.

Я обняла его за шею, позволяя рукам свободно касаться моего тела. Ладони скользили вдоль спины все ниже и ниже. Пальцы ласкали сквозь ткань блузы. От чувственных прикосновений под кожей разгоралось пламя. Мне было невыносимо жарко и тесно в одежде.

Наши бедра соприкасались при каждом шаге. Неприлично так жаться друг к другу. Но кто бы нас остановил? А сами мы оказались безвольными марионетками перед силой наших чувств.

— Ви.

— Да?

Молчание. Оно показалось мне невыносимо долгим. Я чувствовала, что Нэйт хотел что-то сказать, но почему-то не делал этого. Не решался? Не находилось нужных слов?

— Как твой проект? Ну, с этим… русым.

— О, совсем забыла тебе рассказать, я отказалась работать с Леоном. Сделаю артефакт сама.

Вздоха облегчения я не слышала, но чувствовала, как глубоко дышал Нэйт.

— Помощь нужна?

Я замялась.

— Не знаю. Ты что-нибудь понимаешь в артефакторике.

— Немного. Но я могу делать то, что можно сделать руками. Вырезать. выпилить или что вы там делаете.

Смешок сорвался с моих губ. Он так забавно об этом говорил.

— Не смейся.

— Я не смеюсь, — внезапный прилив нежности заставил меня поцеловать его в щеку. — Спасибо, я напишу, если мне понадобиться твоя помощь.

— Хорошо.

Снова молчание. Тягучее и мучительное. Что-то не так. Я ощущала, что Нэйт не договорил, и интуиция не обманула.

— Ви, я…

— Да?

— Ви, я должен тебе кое-что сказать. Наша договоренность о фиктивности… Я больше не могу ее соблюдать. Не хочу.