Книга Стажировка богини. Дилогия, страница 152 – Милисса Романец

— Что теперь будет с Ежаном? — не вежливо вклинилась в разговор рождённых богов Альфэй.

— Низвержение, — пожал плечами Лянь Тянбай. — Создание Тёмного бога — это слишком серьёзный проступок. Неважно умышленное или нет.

— Н-низвержение?.. А как же… Что будет со мной?

— То же самое. Лишение статуса богини, низвержениев родной мир, жизнь обычной смертной. Вашу судьбу окончательно решит совет Бессмертных. До этого момента тебе запрещается покидать Небеса. Впрочем, ты и не сможешь. Никто не сможет покинуть Небеса, пока Тёмный бог не будет пойман.

На место уязвимости, смятению, растерянности, чему-то хрупкому и дрожащему внутри, как промокший щенок, пришёл гнев.

Ногти больно впились в ладони. Кулаки чесались кому-нибудь врезать за «всё хорошее».

Ежан и Сибилл оба причастны к тому, что её мечты и стремления полностью разрушены. Они сломали всё, чего она добилась упорным трудом. Нет более или менее виноватого. Оба хороши!

Она столько узнала за стажировку. Многого достигла. Смогла понять свои основные сложности и измениться в лучшую сторону. Неужели всё это было зря?

Альфэй почти возненавидела Ежана и Сибилла.

— КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ —

В результате божественной стажировки Альфэй допустила непростительную ошибку. Теперь ей грозит низвержение в мир смертных или же полное риска для жизни исправление ошибки — поимка преступника, который благодаря ей проник на Небеса.

Никогда Альфэй не запирали дома, да и не наказывали. Не за что было. Время, казалось, остановилось. Одиночество сводило с ума.

Предыдущие тридцать лет на Небесах она училась, не жалея себя. Апофеозом трудоголизма стала божественная стажировка. Её не остановил даже появившийся «сердечный демон» и все интриги соучеников вместе взятые.

Вот и теперь деятельная натура требовала куда-то бежать, что-то делать!..

А приходилось сидеть и ждать. День за днём.

Старшие боги закрыли территорию вокруг её павильона. Теперь никто не мог навестить её или передать весточку с помощью божественного посланника, как и сама Альфэй не имела возможности выйти за пределы своего сада.

Перед тем, как ограничить в передвижении по Небесам, у неё забрали чётки с шестью бусинами-мирами, которые Альфэй сотворила в течение божественной стажировки. Вариант с тем, чтобы скоротать ожидание в одном из своих миров, отпал.

До совета Бессмертных, на котором будет окончательно решена её судьба в качестве богини, делать было решительно нечего.

В голову лезли нехорошие мысли, а надежда на благоприятный исход понемногу покидала. Даже злость не спасала от тревоги за Ежана и Сибилла.

Ежан показал себя отличным соперником в учёбе и не давал ей расслабиться на протяжении десятков лет. Любовник из него тоже вышел что надо. Альфэй ценила его за ум, проницательность, заботу и то, что он умел сделать ей приятно. Его предательство болезненным ударом прошлось как по её гордости и уверенности в себе, так и по доверию к мужчинам и миру в целом.

До сих пор не верилось, что приятный как внешне, так и внутренне молодой бог мог задумать свести её с ума, чтобы обойти во время божественной стажировки. И что именно с этой целью стал её любовником.

На фоне такого предательства прошлые неудачи на любовном фронте меркли.

О Сибилле вовсе думать не хотелось. Кто кого предал в их истории, Альфэй ответить затруднялась. Но считала, что точно не виновата в его появлении на свет. Она действительно создала тёмного бога и провела его на Небеса, которые сотворили специально, чтобы закрыть таким, как Сибилл, путь в «идеальный мир» светлых богов.