Книга Стажировка богини. Дилогия, страница 257 – Милисса Романец

Ваньлун звериного, истинного облика лишён. Шепчутся, что он не совсем дракон. Его считают ущербным калекой. Он слабее других детей, поэтому его часто ранят во время игр: не специально, а потому что не понимают, как можно быть таким слабаком. Из-за этого мама не одобряет его стремления поиграть со сверстниками, и родители отдают его на обучение в монастырь.

— Это не навсегда, милый. Я хочу защитить тебя. Ты особенный, поэтому должен стараться больше других, чтобы стать сильнее, — убеждает его мама.

Родители оставляют его на горе с учителем, и он старается, плетясь безнадёжно в хвосте строя немногочисленных учеников. Сначала превозмогает ради того, чтобы родители вернулись за ним и забрали обратно домой. Думает, что им не нужен такой слабак, который навряд ли когда-нибудь сможет стать полноценным драконом. Родители приходят его проведать сперва часто, а потом всё реже.

Ваньлун сбегает от учителя на свой двадцатый день рождения. Он просто хочет увидеть маму и невольно подслушивает разговор, не предназначенный для его ушей.

— Я узнал у странствующего лекаря, нигде больше он не слышал о столь редком недуге, — вздохнул отец-дракон.

— Лишение истинного облика — страшное испытание для малыша. Богиня-драконица просила заботиться о Ваньлуне как о собственном ребёнке, но она ничего не рассказала о его… особенности, — мама всегда так деликатно обходит тему его несостоятельности в качестве дракона. Как будто если недуг не называть, то что-то изменится. Ваньлун думает, что она стыдится, оттого и не говорит о его неполноценности, что это запретная тема и поэтому его не хотят видеть дома.

Острая боль внезапна. Она накатывает изнутри сокрушающей волной и, схлынув обратно в сердце, гнездится там беспросветной тоской.

Больше всего Ваньлуна поражает новость, что он не родной ребёнок. Получается, ему всю жизнь врали? И поселили на горе с монахами даже не потому, что он слабак, а оттого, что не родной?

Его приёмные родители говорят что-то ещё о богине-драконице, её милосердии и мудрости, но Ваньлун больше не слышит их.

По возвращении на гору учитель сурово наказывает его. Но что может быть хуже предательства родных… или тех, кого ты таковыми считал? Теперь Ваньлун тренируется не ради родителей, а ради себя самого. Он, наконец, понимает, что в мире ни на кого, кроме себя, нельзя положиться. Есть только ты и твоя сила, которая важнее всего остального.

Учитель начинает его хвалить. Даже в качестве поощрения разрешает самому навещать тех, кого он раньше считал родителями. Но Ваньлун отказывается. Он больше не верит в то, что в когда-то родном доме его действительно ждут.

Приходит брачный период. Достаточно долгое время Ваньлун не осознаёт, что с ним вообще творится. Он становится раздражительным и злым, легко теряет контроль и концентрацию. Тренируется до упада и всё равно… тело предаёт.

— Так происходит со всеми. Пришла твоя пора, — наставляет учитель, когда Ваньлун, измаявшись, обращается к нему за какой-то более мощной медитацией для успокоения духа. — Сейчас ты должен решить. Спустишься ли ты в мир и обзаведёшься семьёй. Или же посвятишь себя служению и самосовершенствованию. Для начала ты должен знать, что мужчины и женщины устроены по-разному. Мужчина даёт, а женщина принимает. Если ты думаешь о том, чтобы вознестись и стать богом, то должен практиковать воздержание, иначе рискуешь растратить свою энергию. Женщинам в этом и сложнее, и проще одновременно. Энергии ян в них от природы обычно мало, но парное совершенствование помогает восполнить и выровнять соотношение инь и ян.