Книга Стажировка богини. Дилогия, страница 306 – Милисса Романец

Они выждали время, когда прилично будет уйти, и отправились к Ежану.

Альфэй впервые видела павильон своего бывшего любовника. От изобилия изящных вещиц и роскоши взгляд некуда было деть. Словно Ежан обнёс какой-то музей из её родного мира.

— Не все претенденты в ученики тёмных богов выживают. Возможно, поэтому известно всего о двоих учениках Лянь Хоу.

Ежан на правах хозяина поджёг благовония и разлил чай.

— Сама церемония принятия в ученики тёмного бога смертельно опасна. Считается, что ритуал позволяет увеличить силу, но и плата за него соответствующая. Те, кто гонится за силой, чаще находят смерть. Обучение богов на Небесах проходит в щадящем режиме, пусть это занимает больше времени, зато надёжнее сохранит жизнь. Но древние тёмные боги, такие как Лянь Хоу, те ещё ортодоксы, и до сих пор используют эти опасные методы.

— Значит, Сибилл… Наставник Сибилл уже прошёл эту опасную церемонию посвящения в ученики? — в иллюзии Альфэй смяла ханьфу на груди.

— Да. Ведь старик Лянь называет его «учеником». Думаю, сама церемония также может свести с ума. Поговаривают, что поэтому старик Лянь такой своеобразный.

Разговор полностью поглотил Альфэй. Она раскраснелась, но словно не замечала, что поправляет ворот ханьфу, чтобы глотнуть больше воздуха, и, машинально достав веер из рукава, стала обмахиваться им.

— Что-то душно, — пожаловалась она.

— Можешь снять верхний слой ханьфу, всё равно нас тут никто не увидит.

Колебалась Альфэй недолго. Сняла верхний, тяжелый слой одежд, расшитый драгоценными камнями. Тяжелые заколки из золота звякнули о низкий столик из дерева. Длинные волосы Альфэй упали на плечи и спину, отчего она прерывистои томно выдохнула.

— Вот так, — одобрительно пробормотал Ежан. — Теперь ведь намного легче?

— Да, — благодарно кивнула Альфэй, принимая новую чашу с чаем, и напомнила: — Ты сказал, что хочешь что-то показать.

Ежан на мгновение замер, будто в смущении, его щёки окрасил стыдливый румянец.

— Я… Если ученица А настаивает… Но это несколько неприлично. Ведь я мужчина, а ученица А — женщина.

— Показывай! — потребовала Альфэй, стукнув о столешницу пустой чашей, отчего на лице Ежана промелькнула победная улыбка.

— Если ученица А желает… — словно нехотя стал развязывать он пояс. — Я предъявлю доказательства.

Теми самыми доказательствами оказались шрамы на оголившейся спине. После вознесения таких глубоких, едва заживших рубцов не должно было быть благодаря бешеной регенерации богов.

Альфэй не видела подобных отметин не только на спине Ежана, но и в целом нигде.

— Ч-что это? — прижала её иллюзорная копия дрожащую руку ко рту.

— Старик Хоу наказал меня… — сглотнул Ежан, словно невзначай оттягивая завязки и демонстрируя верхнюю часть ягодиц, которые тоже задело. — Он обожает пытать. Словно волк в овчарне… Стоит ему взяться за кнут, кажется, что вообще не способен остановиться.

— Н-но за что он с тобой так?..

— Запретил мне даже приближаться к его дочери. Мы столкнулись в саду вечноцветущих сакур. Всего-то и перемолвились парой слов.

Ежан развернулся, демонстрируя рельефное от тренировок тело, а также то, что один из рубцов проходит рядом с тазовой косточкой и ныряет ниже. Дыхание иллюзорной Альфэй стало тяжёлым, словно она была смертной и пробежала несколько километров. Руки её задрожали. Она смяла подол оставшихся на ней одежд, плотнее сжала бёдра и нервно заёрзала.