Книга Право на жизнь, страница 109 – Кицунэ Миято, Милисса Романец

Сёстры были заняты, так что Оляна, как бы ей не хотелось убедиться, что с Хэем всё в порядке, усилием воли развернулась лицом к опасности. «Если товарищ ранен, защити его, пока не прибудет помощь или он сам не восстановится» — Прут Буреславович вбил им эти правила ещё на первом курсе.

Оляна посмотрела на Ящера. Происходило то же, что и в первый раз: волны магии передвигались по исполину в сторону правой головы, которая в свою очередь покрылась кислотными ожогами и страшными ранами, а потом отвалилась, оставив гигантское одноголовое тело. Ящер продолжил видоизменяться, слегка уменьшаясь, обзавёлся лапами, которыми явно можно двигаться по земле.

— Словно эволюция в ускоренном виде, — послышался полустон Озары.

— Ага, настоящий Годзилла… — нервно хмыкнула в ответ Оляна, вспомнив рассказы Юли про какой-то японский фильм и тамошнего монстра.

— И он всё ещё очень силён, — мрачно сказал Бай, вставший рядом с ней. — А у нас…

Оляна молча кивнула. Их козыри кончились.

И вдруг ей показалось…

— Вы слышите? — спросила она остальных. — Кто-то зовёт на помощь.

— Ты о чём? — спросил Бай, удивлённо посмотрев на неё.

— Я слышу… — Оляна посмотрела по сторонам и поняла, что отчаянный зов исходит откуда-то справа.

— Ах, наш господин! — заколыхалось в беспокойстве море из наложниц Всевода, когда шестиглавый Змей поймал Ящера какой-то странной и явно смертельной атакой.

Балемила также показательно ахала, заламывала руки и смахивала слезинки. Водный народ прекрасно ощущал чужие эмоции, так что её действительно переполняли чувства и переживания. Но переживала она вовсе не о том мужчине, чьей официальной старшей наложницей была.

Она пока не чувствовала своего Истинного господина, который развязал в Яви несколько войн, чтобы собрать достаточно сил и прийти к ней… Даже до их удела доходили слухи о массовых человеческих истериях, тотальном сумасшествии их правителей и кровопролитных гражданских войнах. Хорошо, что почти все человеки давно забыли о том, как именно ощущается воздействие Морока… И ничего, совершенно ничего не могли ему противопоставить.

Балемила вновь посмотрела на Ящера, который начал ритуал сбрасывания головы, избавляясь от смертоносного проклятья, и тихо хмыкнула. В отличие от Всевода — людской части Хранителя, Зверь от своей обещанной жены отказываться и не думал. На то он и Зверь, что в нём преобладают инстинкты и его только сила интересует. Раз самка сильна, то и потомство от неё будет крепким и живучим. Вязка по звериным законам, и любая дурь уйдёт, потому как сольётся магия и поставит нерушимое клеймо на людские хотелки, мечты и желания… Даже от суженого отвернёт.

Этого боялась княжна Озара. Балемила при встрече с ней чувствовала её страх. И не зря та страшилась будущего, упорно не желая его принимать. Маленькая, глупенькая змейка, которая и знать не знала, по чьей воле действовала.

Впрочем, ни один другой Род Беловодья, пожалуй, не стал бы артачиться и нос воротить от родства с Хранителем Восточного удела. Вприпрыжку бы ещё побежали. Но Род Горынычей изначально отличался странными порядками и всякими союзами «по любви». Когда боги повелели принести жертву для равновесия миров — Змей Горыныч, единственный из Хранителей Беловодья, пожертвовал собой. Этот глупец не сделал сына с первой же попавшейся, чтобы потом спокойно жить с суженой, нет, слишком беспокоился о Костроме. Их история отдавала приторной сладостью и глупостью. И стоило оно того? Балемила не сдержалась и скривилась. Род Горынычей из-за фактическойпотери Хранителя считали слабейшим, хотя тот владел самым полезным и богатым уделом. В Роду их со времён Змея Горыныча трёхглавых потомков не имелось. И то верно, если на кудесницах жениться, так и вовсе лишить силы Род можно — так многие думали. Да неверно. Потому как все, кто пытался силу этого Рода оспорить, бесславно погибали. Слухи ходили о том, что невозможно рассорить братьев и сестёр Горынычей, ибо суть их — одна. Даже в Яви, на территориях Северного удела, разделённые человеки в миг опасности могли стать в какой-то мере «единым целым», и эту цельность не могли разрушить с падения Прави.