Книга Право на жизнь, страница 50 – Кицунэ Миято, Милисса Романец

* * *

В целом всё оказалось не так страшно, как Озара успела нафантазировать.

Их группа заняла соседний форт. Иногда они общались с сестрой через посланников. Озара старалась поддержать Ожегу, которую не видела уже несколько дней. Они почти всё время охотились, набивая дичью, как оказалось, весьма прожорливого василиска, а ещё заготавливали дрова, вырубая сухостой, чтобы согреться в своём временном пристанище, в котором они просыпались покрытые инеем. На второй день Озара сама забралась между Стремглавом и Кадмаэлем, чтобы было теплее. Точней, чтобы согреть своим внутренним жаром слишком мёрзнущих теплолюбивых парней, страдающих от холода. Никто из них не возражал.

— Хозяйка Бейлор открыла пещеру для спячки василиска. Стражники выстраиваются, чтобы создать живой коридор, — сказал Прут Буреславович, к которому явился посланник ректора. — Скоро всё закончится.

Озара увидела, как под снегом вокруг зашевелились исполинские каменные пауки. А потом — издалека, как по живому коридору ползёт чёрный василиск с алым гребнем на голове. Ожега, которая ехала на его спине,казалась крошечной.

Прошло всего пять дней с той поры, как они добрались до северного форта, но Озаре они показались вечностью. Ожегу она не сразу и узнала: сестра выглядела откровенно паршиво. Бледной, уставшей и какой-то потерянной. Озара обняла её, молча предлагая свою поддержку.

— До весны нам тут делать нечего. Бейлор закрыла проход в пещеру, — глухо сказала Ожега.

— Значит, весной придём сюда, — погладила Озара сестру по плечам.

— А что с теми, кто напал на Юлю? Кого-то нашли? — высвободилась Ожега из её объятий.

И только тут Озара поняла, что так погрузилась в переживания за Ожегу, что не обратила внимания на то, что от Оляны уже пятый день нет никаких вестей.

Оляна ещё раз обошла «пещеру наказаний» на ощупь. Что-то вроде каменной лежанки без матраса с копной свежей соломы, отхожий угол, который она распознала по запаху, в противоположной стороне с влажной холодной стеной, по которой стекала ледяная вода, и в общем-то всё. Похоже, что пить нужно, «слизывая» воду со стены, так как её предупредили, что карцер Змейлора не предусматривает посетителей и кормёжку. И полная темнота. А ещё — магическая изоляция. Оляна неприятно удивилась тому, что не то что обратиться, но даже посланника, для которого и магии почти не надо, использовать не может.

Может, даже хорошо, что ей не разрешили взять Казимиру. Неизвестно, как бы на коловерше сказалась такая «откачка магии», а в том, что она была, сомневаться не приходилось.

Оляна какое-то время прислушивалась к по-настоящему давящей тишине, но хотя бы никто с ней не говорил. И под «никто» она имела в виду Бейлор, с которой они уже пообщались на испытании. И возобновлять это общение Оляне совершенно не хотелось. Лучше уж полное и гнетущее безмолвие, чем местная паучиная богиня-защитница, плетущая свои интриги и пытающаяся довести практически до самоубийства.

Она вернулась к лежанке, попытавшись распределить солому так, чтобы стало хоть немного удобнее, и легла. Что открыв глаза, что закрыв — разницы не было, и это при том, что оборотни неплохо видят в темноте. Просто тут не имелось ни малейшего источника света. Пещера наказаний сразу настраивала на то, чтобы больше сюда никогда не попадать. Впрочем, в относительно небольшом пространстве можно ориентироваться по звуку и запаху, но…