Книга Целители. Тени прошлого. Академия магии Дормера 1., страница 133 – Наталья Машкова

Когда ранней весной его сестра благополучно родила, выжила сама и сын, он напился, конечно. Дважды. Первый раз с молодым отцом, помогая тому сбросить напряжение. А потом с друзьями в академии, чтобы расслабиться самому.

Парни смеялись бы, наверное... В одном ряду с ослепительной радостью за оставшуюся в живых любимую сестру, у него в памяти навсегда осталось ощущение бесконечного счастья, когда Лика кинулась к нему обниматься, поздравляя его.

Она расплакалась. И, наверное, не имела ввиду ничего такого. Только радость за друга... А он обнимал её, млея от счастья и правильности того, как ощущается она в его объятиях. Дурел, как счастливый олух. Ругал себя. И ничего не мог поделать...

Лика тоже смотрела вокруг. Многое замечала. О многом молчала. О себе, в том числе. Она так и не рассказала подругам о том, что случилось с ней летом. Никому из подруг. Успокоила их только. Всех их, включая Сьюлис.

Хитрая эльфийка подловила её на этом и, доказывая, что всё нормально и отношение к Гарнару у неё отличное, Лика должна была регулярно ходить в гости к леди Сель.

Теперь, когда Ильга перебралась туда, бывали подруги в княжестве намного чаще. Алика радовалась, что Ильга выглядит спокойной и счастливой. И какая удача, что её собственная, незначительная персона не волнует никого из блистательных эльфов!

Лариди вовсе не смотрел на неё. Ланель смотрел. Ещё бы! Он на всех смотрел. Всё замечал и анализировал. Нужно же ему было собирать "материал" для шуток, издёвок и умствования по поводу пороков и странностей человеческой природы!

Чёртов мудрец!

***

Лавиль смотрел на Нел. Будто видел её впервые. И себя тоже. Со стороны...

Он вдруг увидел себя глазами Нелли Тал и еёдочери. Уверен был, что Нел никогда не стала бы жаловаться на него ребёнку. Не стала бы показательно вести себя, стонать и плакать. И тем не менее, дочь увидела такое страдание и боль матери, что возненавидела её обидчика.

Ощущать себя таким было просто невероятно больно и стыдно. Как же он всё-таки мерзок в этом своём эгоизме и сибаритстве! Думать, что все люди, а особенно женщины, рождены для того, чтобы угождать тебе!.. Как он докатился до такого?.. Или всегда был таким? И все его "лёгкие" романы были вовсе не лёгкими для тех, кого он так легко бросал? А что, если это и не "романы" были вовсе? Если с его стороны это был один голый эгоизм, а для его партнёрш обида?

Он много думал в те дни, пытаясь вспомнить и осмыслить, как можно больше. Впервые применяя свой разум учёного для того, чтобы анализировать себя самого. И замирал от отвращения к собственной тупости и чванству.

Считать себя хорошим человеком только потому, что у тебя ловко выходит лечить людей? Не уважая никого? Не испытывая искренней доброты даже к пациентам? Они ведь были для него, по большому счёту, загадками, объектами, на которых он оттачивал мастерство. А его ещё и хвалили!

Он смотрел на Нел в моменты особенно острого прозрения отчаянно и, казалось, что зло. Будто помощи просил. Но не подпускал её к себе. Уходил от разговора, если она пыталась спросить у начальника, отчего у него душа не на месте.

Осознанно отодвигал её. Ему не утешение нужно сейчас, а осознание и осмысление. А Нел? Она точно взялась бы утешать его. Сказала бы, что всё это глупости... В том-то и дело, что не глупости. Он заигрался. Настолько, что маленькая дочка женщины, которую он пожелал "осчастливить" браком, возненавидела его, видя обиду матери...