Книга Целители. Вслед за мечтой, страница 26 – Наталья Машкова

Виллис чуть сжал руку спутницы и пожурил её:

— Что ты творишь, Нел?

Она вскинула на него наивные глаза. Только в самой глубине их пряталась жгучая насмешка:

— Я, помнится, говорила, что могу станцевать что угодно! Воплощённую мечту дормерских развратников тоже!..

* * *

Виллис с облегчением провёл свой "трофей" в ложу. Нел тут же превратилась в саму себя и любопытно завертела головой:

— Здорово!

Ткнула Виллиса локтём и поддела:

— И роскошно!

Истор проводил даму к креслу, усадил. И только потом ответил. На диво, грустно:

— Такой я и есть, Нел. Высокородный, титулованный, богатый сукин сын. И пользовался всем этим на полную катушку. Как те, кого мы только что встретили.

Нел удивлённо покосилась на него:

— И что? Какая разница?

Виллис взял её руку, поцеловал и приложил к своей неповреждённой щеке:

— Иногда мне кажется… то, что ты не отвечаешь мне… Что это потому, что я обижал женщин… Я ведь не любил никого из них. Даже приязни не испытывал. Только пользовался и говорил положенные слова. И подарки дарил… Мне кажется, что Мироздание мстит мне так…

Нел даже рот чуть приоткрыла. То-ли от удивления. То-ли вздохнуть собиралась… Виллис нестерпимо захотел поцеловать этот рот… И одновременно он разозлился так быстро и сильно, что сам удивился себе. К чертям самоконтроль!.. Хрипло и ожесточённо прошептал ей:

— Только не говори мне, что я не влюблён в тебя! Что мне чудится, или я не в себе. Я влюблён в тебя, Нел! Безумно! Впервые и, мне кажется, навсегда!..

Ему казалось, что он возненавидит её сейчас, если она станет с постной, сочувственной миной рассказывать ему, что всё ему показалось или, что это не имеет значения. Или ещё какую-нибудь хрень… Но, это же, Нел! Настоящая! Она не отвела глаз и тоже напряжённо, растерянно зашептала ему:

— Я поняла это сегодня, Истор… Прости меня! Может быть, нам не стоит общаться так близко?.. Поверь, я не знала! Не хотела!..

Она затрепыхалась, словно хотела сбежать, а он не пустил её руку из своей:

— Успокойся, Нел! Я знаю. Никто из нас не виноват. Никто! Я, в том, что неравнодушен. Ты, в том, что равнодушна. Не вообще, конечно! А в том смысле…

Он нёс какую-то околесицу. Она оборвала его. Прикрыла ему рот рукой и заговорила прямо, откровенно и страстно:

— Я не равнодушна, Виллис. Не унижай себя и не обижай меня. Я никогда не играла с тобой и не обманывала… И мне тоже тяжело даётся одиночество! У меня ребёнок, но я только раз была с мужчиной… Может быть, стыдно говорить о таком, но мне тяжело быть одной, Виллис! Мне тоже хочется, чтобы меня любили, нежили, баловали! Все вот эти вот глупости, которые так нужны женщинам… Я так устала бороться, терпеть нестабильность, бытьодна и делать вид, что мне это безразлично!..

Она говорила бы, наверное, ещё, только он поцеловал её руку и отодвинул от своего рта:

— Я люблю тебя, Нел.

Она, кажется, заплакала. Привалилась к его виску лбом. И срывающимся голосом прошептала:

— Ты не мой, Истор. Ты, такой прекрасный, добрый, хороший, замечательный… Но, не мой! Как я могу забрать тебя?.. Я ведающая… Это налагает обязанности, друг мой! Мы храним жизнь. Как могу я забрать судьбу, счастье и любовь другой женщины?.. Не будет мне прощения! И дети мои понесут за меня!

— А если она откажется от меня? Если она тоже поймёт, что это не то, чего хочет она?