Книга На семи ветрах, страница 56 – Наталья Машкова

Там, глядя в это постное лицо и получив жёсткий ответ, что нет, она не передумает, он сорвался. Орал на неё больше получаса, наверное. Бешено орал. Его секретари прятались от него потом целый день.

Девчонку не проняло. Она слушала его спокойно, будто бы глухая и дура одновременно. Будто не понимала того, чем ей может грозить гнев монарха. В какой-то момент, на пике раздражения, Эльдара посетила абсурдная мысль, будто бы она анализирует его поведение так, как он делал это с ней. Будто бы все его вопли, дёрганья и слова укладываются в её мозгу в некие "соты", формируя и дополняя его психологический профиль.

Абсурд и бред! Девчонка, пусть и менталист, но юна и законченная дура. Уже то, как она прошляпила возможности для себя и своей семейки, когда он зависел от них из-за сына, говорило о ней всё. А уж то, как бездарно леди пыталась понудить его к браку, завершало портрет молодой, избалованной, аристократичной фифы, которая считает, что имеет право на всё уже просто по факту своего рождения. Он терпеть не мог таких ещё с тех времён, когда вынужден был брать в любовницы глупышек с "правильной" кровью.

Мысли эти отрезвили его, и он дал леди Гарнар разрешение на отъезд. Потом, правда, пожалел… В тот день он пережил речь, в честь праздника. Пережил бал. Тем более, что брат сделал ему сюрприз и "пришёл в гости" с супругой. Может быть, у них и был "коварный" план забрать с собой сестру княгини? Может быть, она жаловалась им на его самоуправство? Кто знает?

Он, в любом случае, был рад. А потому бал прошёл терпимо. Но, вот после него наступило время "для семьи", которой у него, как оказалось, не было. Никого,кого он мог бы позвать к себе, чтобы разделить одиночество. Эльдар не любил чувствовать себя "брошенкой" ни в каком из смыслов, а потому он взял и позвал к себе человека, который гарантированно находился во дворце и тоже не имел семьи.

Алат, кажется, обрадовался. Так и просидели они остаток "самой волшебной и счастливой ночи года" вдвоём. Напивались, но спиртное не брало ни одного из них. Алата это, видно, раздражало не меньше, чем короля потому, что в какой-то момент, он досадливо пробормотал:

— Неужели мы так проспиртовались уже, Величество, что не берёт? Или достали богов своими преступлениями настолько, что они забрали у нас последнюю возможность расслабиться?..

Алат непроизвольно потянулся к груди и потёр, будто болело. Почему, будто? Болело… Эльдар вздохнул, пошёл к шкафу, достал несколько бутылок эльфийского фрилла. После того, что устроила ему княгиня Гарнара, он и смотреть не мог на эльфийское пойло. Думал, что не притронется больше.

А вот. Пришлось. "Вино от ста печалей" по-прежнему горчило. Как ощущал его Алат, он не стал спрашивать. Личное… Но, как бы там ни было, вино эльфийских умельцев помогло им пережить ту ночь. И, быть может, понять что-то лучше. В первую очередь, себя.

Что там дошло до Алата, Эльдар мог только предположить. До него самого "дошла" банальнейшая вещь: он потерял вкус к жизни. Даже горечь фрилла не заставляла его передёргиваться, как раньше. Всё в его жизни будто припорошило пеплом: мысли, чувства, восприятие. Даже политические игры на грани выживания, в которые он играл до сих пор, не вызывали того подъёма, радости победы или страха.