Книга Проклятие прабабки. Книга 1, страница 8 – Анна Чернышева

— С добрым утром, — тем не менее буркнула я, стараясь казаться вежливой.

— Угу, — промычал новоиспеченный отчим. Прожевал, проглотил и продолжил: — И тебе доброго утречка.

Он с упоением ел фирменный мамин бутерброд: она мазала хлеб кетчупом, клала сверху колбасу, огурчик, помидор и толстыйкусок сыра. Затем подрумянивала в духовке минут десять и получался восхитительный горячий завтрак.

Я перехватила последний бутерброд на тарелке и откусила. Потом, жуя захваченное в честном бою, начала варить кофе. Я люблю его подсолить, добавить корицы и только потом уже молока и сахара. Пока турка закипала на плите, я спросила Николашу:

— А где мама?

— Ушла в магазин, масло кончилось, — промычал Николаша, который шарил глазами по столу, ища, чтобы еще сожрать.

Я хмыкнула. Любовь определенно делает из нас дур. Вот и мама спозаранку побежала за маслом, наверняка этому ироду на бутербродик намазать захотелось. Это определенно какой-то эволюционный механизм, чтобы мы соглашались на размножение.

Кофе закипел, я довела его до пены еще три раза и вылила в любимую чашку. Бутерброд уже был съеден, и я утащила кружку в комнату, чтобы спокойно собраться. Оставлять Николашу одного в квартире было боязно, поэтому я очень хотела дождаться маму из магазина, но время уже поджимало.

Я впервые за прошедшие два дня внимательно посмотрела на себя в зеркало. Под глазами залегли сероватые тени, а губы сильно припухли после вчерашней истерики. Кожа была бледновата, но веснушки, которые расползлись с носа по щекам и даже на лоб, немного оживляли лицо. И на фоне бледной кожи волосы казались по-мышиному серыми. Бледные ресницы и брови не добавляли мне красоты, и я принялась наносить макияж. Когда брови были расчесаны, ресницы накрашены, а губы засветились ярче под слоем клубничного блеска, то и волосы стали казаться не тускло-русыми, а русо-золотистыми, кое-где отсвечивая рыжиной. Мама в детстве была немного рыженькая, а мне достались светлые русые волосы, но они тоже иногда переливались на солнце то медью, то золотой проволокой.

В целом я себе нравилась. С фигурой мне повезло, если не считать маленькой груди. Я везде была тоненькая и стройная, и если бы мне досталась пышная грудь на пару размеров побольше, то я бы была счастлива. Ну а пока выручал пуш-ап и иногда (чего-уж тут стесняться) пару носков где надо для объема.

Сегодня я оделась в удобное — голубые джинсы и легкую белую блузку, волосы оставила распущенными и наконец-то влезла в кроссовки. Джинсы подчеркивали мои голубые глаза, и я неожиданно понравилась себе в зеркале. Всё еще будет хорошо!

В дверяхя встретила маму и со спокойным сердцем выбежала на улицу.

В Фуджи я была ровно в десять. Прохладный полутемный холл, уютные диванчики и вместительные столы. Здесь подвали лучшие в городе роллы и суши, и мы частенько захаживали сюда с коллегами после работы. Зал был полупустой, и я сразу же заметила у окна симпатичную девушку с волосами до плеч.

— Анастасия?

— Да. А вы Татьяна? Очень приятно, — поздоровалась девушка и пригласила сесть.

Она выглядела очень буднично, обычная девушка, наверное, чуть постарше меня. Ни перстней на пальцах, ни необычных серег, ни цветастой цыганской юбки. Я невольно хмыкнула своим фантазиям. В целом Анастасия ничем от себя не отталкивала, а даже вызывала симпатию.