Книга Семь предсказаний Вероники, страница 118 – Аннабель Ли

Теплые губы с готовностью ответили на поцелуй, а загребущие руки сильнее прижали к себе. По телу разливалось приятное тепло и нега. Хотелось как можно дольше продлить этот миг.

– Ника, – прошептал он, прервав поцелуй. – Я люблю тебя.

– И я тебя люблю, Даниэль, – со всей нежностью произнесла я и снова потянулась к его губам.

– Адепт Ваймс… О…

Дверь распахнулась. Я вздрогнула и отстранилась от Дана. На пороге стоял ректор Матеус, полисмаги и целитель.

– Вот! – радостно воскликнул последний. – А я ведь сразу все понял! Еще когда вы в начале года ко мне пришли.

Кровь прилила к щекам. Если бы можно было сгореть от стыда, я давно бы превратилась в горстку пепла.

* * *

Мы с Даном дали показания. На этот раз я рассказала о видениях. Полисмаги, мягко говоря, были не в восторге, но всю ответственность за сокрытие информации взял на себя ректор Матеус. После двух часов не самой приятной беседы полисмаги удалились.

– Что теперь будет с Итаном? – спросил Дан у ректора Матеуса.

– Его возьмут под стражу, долгого разбирательства не будет. При обыске вещей адепта Рида нашли заготовки артефактов и яды. Он хранил их в одном из шкафчиков раздевалки на тренировочном поле. Впрочем, адепт Рид и так сознался во всех преступлениях. Думаю, его пожизненно сошлют в колонию-поселение.

– Пожизненно? Не слишком ли это жестко? – спросил Дан.

Я посмотрела на него и поняла, какого же друга потерял Итан. Даже после всего,что он сделал, Дан переживал за его судьбу.

– Он несколько раз покушался на вашу жизнь, из-за его действий пострадали люди. Ваш сокурсник впал в летаргический сон. Слава богам, недавно удалось его пробудить, и скоро он вернется к занятиям. Архимагесса Верига чудом выжила после яда. Адепт Рид утверждает, что поначалу просто хотел убрать вас из академии на год, но вряд ли это его оправдывает. А после он уже осознанно совершал покушения. Создавал запрещенные артефакты, зелья, выпустил дракона, который едва не сожрал вас с адепткой Фейн. Чудо, что во всей этой истории никто не погиб. Так что пожизненное заключение в колонии более чем заслуженно, но решать это будет уже судья.

– Как себя чувствует архимагесса Верига? – спросила я.

– Восстанавливается. Медленно. Она хотела поговорить с вами.

– Как я могу ее увидеть?

– Я вас проведу, – сказал ректор Матеус.

Я посмотрела на Дана, не решаясь оставить его одного.

– Иди, я никуда не денусь отсюда до конца недели, – заверил Дан.

* * *

Архимагесса Верига находилась в палате в самом конце коридора.

– Я подожду здесь, – предупредил ректор Матеус, остановившись около двери. – Вам есть что обсудить.

Постучав, я прошла внутрь. Архимагесса лежала на больничной койке. При виде меня ее губы растянулись в улыбке. Сердце болезненно сжалось: как же сильно преподавательница изменилась с момента нашей последней встречи. Щеки впали, подчеркивая острые скулы. Лицо приобрело нездоровый серый оттенок.

– Что же ты стоишь. Проходи, девочка, – тихо сказала она, протягивая руку.

Отбросив все формальности, я подошла к кровати и крепко обняла архимагессу Веригу. Она оказалась такой маленькой и хрупкой, что на глаза навернулись слезы. Итан, чтоб его! Я не такая благородная, как Дан, и надеюсь, Меняющий и правда будет гнить до конца своих дней в колонии!

– Ну-ну, дорогая. Не позволяй злости осквернять твое сердце, – предостерегла архимагесса Верига.