Книга Отвергнутая жена дракона. Второй шанс для попаданки, страница 79 – Чинара

Вспомнив о приготовленном сюрпризе, я достала коробочку с зелёным платьем, которое так ей понравилось, и небрежно протянула ей:

— Кстати, это тоже тебе.

— Но это же… то самое платье из салона лэри Кувин! — её глаза расширились до невероятныхразмеров. — Я думала, вы его себе купили! Госпожа, я не могу его принять! Это слишком…дорого и роскошно для простой служанки!

— Я буду очень расстроена, если ты откажешься, — вздохнула я, притворяясь обиженной. — Придётся отдать его другой служанке…

Неприступность Салли дала трещину. Дрожащими руками она взяла коробку и, со слезами на глазах, прошептала:

— Огромное спасибо, госпожа! Я буду беречь это платье всю жизнь! И если мне когда-нибудь посчастливится выйти замуж, то я пойду под венец в нём, чтобы все-все мне завидовали!

Я улыбнулась. На душе стало тепло. Как же все-таки приятно дарить радость другим.

В тот момент, когда Салли и кучер заносили коробки, из левого коридора, словно скользя по воде, появилась Алдея, за которой, как тени, следовали три служанки. Будущая жена Иэрона одарила меня своей самой лучезарной улыбкой, но вместо тепла я почувствовала лишь неприятный холодок, пробежавший по спине.

После того странного разговора о кольце, о котором я так ничего и не вспомнила, наши пути не пересекались. И признаться, я не горела желанием видеть ее снова.

Теперь я чувствовала каждой клеткой своего тела: с Алдеей нужно держать ухо востро. С ней нельзя терять бдительность ни на секунду.

С Дианкой всё было иначе. Даже после того, как я узнала… даже увидев их вместе. Да, сердце сковал лёд, но её присутствие не вызывало отторжения. Скорее — полное недоумение и болезненное желание понять: почему?

Почему они так поступили со мной?

За что?

Даже когда Диана, с холодной улыбкой и ледяным презрением в голосе, заявила, что это я увела в свое время Игоря, я не смогла ее понять. Все происходящее казалось дурным сном.

Ее слова отскакивали от меня, как от стены, не вызывая никаких эмоций.

Я лишь тихо сказала: «Ты не права», а она ещё долго кричала что-то злое мне вслед, но я уже не слышала. Ее голос доносился как будто издалека.

Слух и способность говорить вернулись ко мне, когда я переступила порог дома. И там же, дома, меня настигла новая, жестокая правда. Она корежила разбитое сердце, словно пытаясь создать узор из самой невыносимой боли. Увидев собранный чемодан Игоря, я не смогла сдержать вопль отчаяния.

Сейчас меня охватывает жгучий стыд, когда я вспоминаю свои мольбы: «Нет! Только не уходи! Я всё прощу! Останься! Ты же любишь меня? Скажи, что любишь!»

Слезы катились из глаз, застилая мир, который и без того превратился в мутную, неразличимую мазню.

Его ответ оглушил меня. Одновременно подарил надежду и пронзил сердце ледяной иглой.

— Люблю, — сказал он безжизненным голосом. Без эмоций. Без души.

Я застыла, как статуя. Он тоже стоял неподвижно. И лишь мерное тиканье часов нарушало звенящую тишину, наполненную невыносимой горечью.

Если любишь… Зачем ты так со мной?

Почему? Почему? Почему?— вопрос вертелся на языке ядовитым змеем, но я не позволила ему сорваться с губ. Проглотилаего вместе с болью и покорно прижалась к мужу.

Наша жизнь продолжилась. Но в ней поселилась странная, зловещая нота. Трещина между нами становилась всё глубже.