Книга Измена. Серебряная Принцесса, страница 58 – Стеффи Ли, Чинара

Погода еще довольно тёплая, но все же на коже ощущается дуновение лёгкого ветерка. Андрей снимает с себя пиджак и накидывает его мне на плечи.

Пользуясь подвернувшейся возможностью, обхватываю его за талию, встаю на мысочки и тянусь к мужским плотно сжатым губам. Но прежде чем поцеловать, шепчу:

— Для меня единственный и самый лучший на свете только ты. Никто другой меня не интересует.

Сознание посещает секундный страх, что он не ответит на поцелуй. Отвернет голову. Нахмурится. Не захочет.

Вдруг он уже сейчас перестал думать обо мне, как о своей девушке?

Но он отвечает, заставляя мое сердце бешено забиться. Заставляя забыть о всяких тревогах. С нежностью и лаской прижимает к себе. Обжигает рот движениями своего языка. А когда отстраняется, с тихим смешком признается:

— Раньше я думал, что ревность — это точно не про меня. Мне было плевать, если на девушек рядом со мной глазели окружающие. Плевать, с кем и куда они шли. Но… когда кто-то хотя бы мельком косится в твою сторону, принцесса, меня охватывает ярость. Топит все нутро. Руки чешутся, как хочется каждого такого смертника на куски порвать и...

Он не договаривает, прижимается своим лбом к моему и шумно тянет носом кислород.

А все, что улавливают мои уши из сказанной им фразы, это:

— Девушек рядом с тобой? — уточняю вроде как без интереса.

Конечно, мне известно, что до меня у него было не мало женщин. Но все же… Обычно стараюсь об этом не думать.

— И как много их было, могу узнать?

Он обхватывает мои щеки ладонями, смеется, осыпает поцелуями лицо, еще несколько раз порабощает губы и уверенно говорит:

— Считай, до тебя не было ни одной.

Затем сноваберет за руку и ведет в сторону парковки. Доходим до его мотоцикла, как слышим за спиной громкие крики:

— Андрюха, стой! Погоди! Не уезжай!

К нам на всей скорости несётся Мельников, а следом за ним с небольшим отставанием мчит Савельев.

— Что-то с показом? — вмиг став серьезным, спрашивает Андрей.

— Не, там все путем. Все писают самым отменным кипятком. — машет рукой Василий, а после останавливается и отвешивает мне шутливый поклон со словами, — Ваше Высочество, приветствую.

Мельников всегда со мной карикатурно вежлив. Преувеличенно. Мы вроде бы установили с ним перемирие, но каждый раз в его обществе я практически кожей чувствую, насколько не нравлюсь ему.

Он не одобряет выбор своего друга, не в восторге от того, что мы с Андреем встречаемся. Будь его воля, Зимний бы давно расстался со мной. Но, к счастью, решать не ему.

— Вася. — грубо обрывает его Андрей. — Я, кажется, тебя уже просил. Или что-то с памятью?

— А что такого? — подняв руки в примирительном жесте, улыбается приятель Андрея, — Я лишь вежливо поприветствовал драгоценную представительницу аристократических семей нашего города.

— Рин, привет! — намного более искренне здоровается добежавший до нашей компании Стас.

Савельев как-то вскользь намекнул мне однажды, что дело вовсе не во мне. Вроде бы Мельников в целом не жалует семьи драгоценных. У него к ним какая-то личная неприязнь. А так как я принадлежу к одной из таких семей, то он…

Договорить в тот день парень так и не успел, в комнату как раз входили Андрей с Василием, а потом не возникало повода вновь возобновить разговор.

А еще ранее, где-то месяц назад, между друзьями произошла стычка.