Книга Измена. Серебряная Принцесса, страница 74 – Стеффи Ли, Чинара

Мой друг заинтересованно ухмыльнулся. Спросил у меня, не буду ли я против, если он отойдет на пару минут, посмотреть, что там такое ему приготовили. И я, конечно, не была против. Тогда он встал и последовал за девушкой. А я осталась сидеть одна.

Прошло не меньше пятнадцати минут.

Видимо, Диана декламирует ему стихи собственного сочинения, — думаю я и делаю глоток шампанского.

Общество Левиных приглашенных составляют представители драгоценных и небольшое число полудрагоценных, чьи семьи по достатку ничем не уступают первым, а порой и находятся на одном с ними уровне. Золотой солидарен с моим отцомв мнении, что поддерживать дружеские отношения следует только среди своих.

Он вполне мог бы позвать Дарьяну, — неосознанно отмечаю про себя, — Ее род ничем не хуже, чем все остальные.

Однако в глазах аристократии он хуже тем, что не так состоятелен.— шепчет второй голос.

Видимо, громкая музыка Оазиса дурно влияет на мое сознание. Я начинаю его дробить и общаться сама с собой.

Отгоняю прочь глупые мысли.

Лева вовсе не из-за бедности семьи Медной отпускает в ее адрес нелестные замечания, а лишь от того, что у них отчего-то возникал личная неприязнь. Вот и все.

Например, та же Уля никак не относится к драгоценным, но он всегда брал ее с нами, когда я его об этом просила. Мысль о Лисицыной незамедлительно формирует внутри меня сгусток раздражение. Чтобы развеять его, снова прохожусь глазами по гостям друга.

Компания разбилась на небольшие группки. И на одном из угловых диванчиков сидят девушки. Они оживлённо болтают и много смеются.

Их кружок видится островком веселья, но я никогда не решусь встать и подойти к ним. Если даже желание начнет отбивать на моей голове чечетку, то ему все равно не удастся побороть робость, сжимающую Серебряную в крепких объятиях.

Да, я умею безукоризненно держаться в обществе. Вряд ли кто-то сейчас способен заметить, какую неуверенность испытывает каждая клеточка моего тела. Бабушка научила в любых обстоятельствах держать лицо. Но это лишь внешний фасад.

Когда мы только зашли, Лева громко со всеми поздоровался, я тоже улыбнулась и сказала:

— Привет.

Золотой посадил меня за свой диван именинника. И оказалось, что сидеть на нем намеревались только мы вдвоем. К нам так никто и не подсел. Ни тогда, когда он был рядом, ни тогда, когда ушел.

Ощущаю себя немного брошенной, но быстро одергиваю себя. Ловлю чей-то взгляд. Сразу натягиваю на лицо дежурную улыбку. Я должна выглядеть веселой и довольной. Веселой и довольной.

Снова перевожу глаза на танцпол. Собственно, я смотрю туда, потому что стараюсь найти себе хоть какое-то занятие.

Хочу ли танцевать?

Скорее нет. Не то настроение. И потом, обычно я танцую исключительно за закрытой дверью своей комнаты, когда никто не видит. А среди стольких взглядов буду лишь ощущать неловкость.

В Малахитовом Дворце студенты, состоящие в группах, довольно частоустраивают небольшие концерты. Папа не противиться, если я сообщаю, что хочу посетить какой-то из них, так как все они регламентировано заканчиваются до девяти вечера.

Мы ходили на парочку вместе с Андреем. Или же втроем. Стас тоже иногда приходил.

Вот кого никогда не волнует мнение толпы и всей галактики, так это Зимненго. Он крайне далек от категории парней я-никогда-не-танцую-даже-не-проси. Он из тех, кто чувствует ритм и полностью отдается ему, не заботясь о том, как это выглядит со стороны. Безудержно, смело, плавно.