Книга Мой первый роман про..., страница 67 – Чинара

Словно издалека до слуха доносится хлопок закрывающейся двери.

Его язык нежно скользит по моей губе, а затем заполняет рот и знакомится с моим, проделывает все настолько мягко, неспешно, чувственно и сладко, что голова перестает распознавать реальность и кружится сильнее, чем от крепкого алкоголя.

Можно ли в одночасье взлететь в космос и дотронуться подушечками пальцев до раскаленных звезд, благодарявсего одному невероятно сладостному и долгому поцелую?

Можно ли перестать дышать, боясь хоть на секунду оборвать интимное общение и глубокое знакомство губ?

Смогу ли я когда-нибудь сплести из непослушных букв ковер, чей узор смог бы описать те чувства, которые вспыхивают, разгораясь неиспытанным ранее желанием.

Оказывается, единение губ может быть совсем другим, не бесцветным скользким воспоминанием, не чужим, навязанным инородным вторжением, а невыразимо прекрасным и медовым танцем двоих.

И целовалась ли я раньше?

Что вообще знала о поцелуях и знала ли до этого момента?

Мое тело беззастенчиво тает, словно податливое мороженое, и я, не ощущая ног, готова заскользить на пол, если бы не его крепкие ладони на моей талии. Георгий слегка отстраняется и тут же берет меня на руки. Взгляд серых глаз столь пронзителен и оглушителен в своем неподдельном и искреннем желании, что внутри меня начинают натягиваться тугие канаты, превращающие плоть в напряженный фрегат, жаждущий познать бескрайнее море.

Пара быстрых шагов и мы опускаемся на кровать, на холодные простыни, так сильно контрастирующие с жаром наших тел, проступающим сквозь одежду.

— Цветочек, — ласково шепчет тот, кого совсем недавно я представляла прообразом своего книжного героя, — Не стесняйся говорить мне, как и что тебе нравится. Хорошо?

От его просьбы меня на долю секунды сковывает стеснение и паника. Говорить?

Словами?

Голосом? О том, что нравится мне в постели?

Даже с Юлькой я чаще или, честнее сказать — всегда, выступаю в роли слушателя. Секс с единственным партнером, который у меня до этого был, к сожалению, нельзя сравнить с книгой, затертой от интереса до дыр, где почти на каждой странице у меня имеются закладки или аккуратно вложенные записки… его можно назвать утренней газетой новостей, манящей и недоступной, сулящей новый взрослый мир, а по итогу подарившей разочарование и осознание собственной неполноценности.

А про сокровенные минуты моих одиночных путешествий я бы вряд ли решилась рассказать, ведь они, на мой взгляд, не придают мне в глазах окружающих, особого блеска, а скорее сильнее демонстрируют мою ущербность.

Но он смотрит приветливо и ласково, проникая куда-то в самую потаенную глубину меня, обещая не смеяться, не бранить и не требовать, а лишь искреннепопытаться понять… и от этого внутри разливается такое тепло, пропитанное доверием, что, возможно, завтра я пожалею, обожгусь и поняв, как наивно глупа, откликнусь на поразившую меня однажды вакансию «отгоняющий белых медведей» и сбегу на Северный Полюс, но сейчас, в эту самую минуту, мне первый раз хочется по-настоящему обнажиться перед мужчиной. Раскрыться полностью, позволить снять с себя всю въевшуюся шелуху и ощутить себя желанной…

И очень хочется постараться не стать роковым бревном, а подарить ему, если не фейерверк, то хотя бы огненную петарду, яркую и запоминающуюся, поэтому я киваю и тихо прошу в ответ: