Книга Бракованная жена. Я украла дочь ярла, страница 17 – Анастасия Миллюр

Ладно, что сказать, я подумаю позже. Сначала нужно его найти, а еще лучше спросить у кого-нибудь о его местонахождении.

Остановившись посреди коридора, я огляделась в поисках кого-то, кто мог бы мне помочь, и вдруг услышала:

— Эй! Ты!

Это мне что ли?

Обернувшись, я наткнулась взглядом на дородную женщину, которая стояла с подносом с едой в руках, и хмуро смотрела прямо на меня.

— Отнеси-ка это ярлу, девочка, — велела она мне, протягивая поднос.

Какая удача! Нет, как все же хорошо, что народ понятия не имел, как выглядела Абигайль без боевого раскраса!

— Как прикажите, — подражая Риике, ответила я и подошла, чтобы принять ношу. — А где он?

— Известно где, в тойкомнате, — хмыкнув, отозвалась женщина.

Эм… В какой?

Я изобразила смущенную улыбку.

— Простите, меня недавно устроили.

Она тут же смягчилась.

— Ты гляди-ка, какая хорошенькая. Только ярлу шибко не улыбайся, не то…

— Не то госпожа Абигайль меня со свету сживет, — со смешком закончила я. — Знаю, меня уже предупредили.

— Ну, и хорошо, — женщина потеплела настолько, что похлопала меня по плечу. — Иди в северную башни и поднимись на самый верх. Поставь поднос перед дверью и тут же уходи, ярлу не мешай, поняла?

— Поняла, — кивнула я. — Спасибо.

— Мне-то за что? — усмехнулась она. — Беги скорее, ярл с завтрака не ел.

Не то, что бы меня это волновало… А вот то, что Лейла может начать нервничать — очень даже, поэтому я и правда ускорилась.

Подниматься по ступеням с подносом в руках было той еще задачкой, но я с ней справилась, хотя и готова была вешать язык на плечо. Тяжело дыша и обливаясь потом, я, наконец, преодолела последнюю ступеньку и увидела долгожданную полоску света, льющегося из приоткрытой двери.

Как там говорила та женщина? Поставить поднос и уйти? Угу, будет исполнено.

Мысленно я попросила прощение у своих ног и на цыпочках, стараясь не издавать лишнего шума, подкралась ближе, беззвучно опустила деревянный поднос на каменную кладку и, выпрямившись, заглянула в комнату.

Тольковот я оказалась совершенно не готова к тому, что там увижу.

Это была спальня — женская спальня. Об этом говорили украшенные гобеленами стены, драпированная яркими шторами кровать, полки с драгоценностями и туалетный столик с зеркалом, расческами, щетками и духами.

В этой комнате было все, только вот почему-то она ощущалась странно пустой. От нее исходило невыносимое тягостное ощущение, от которого внутренности сжимались, а в горле вставал ком.

Хотелось закрыть глаза и убраться от нее прочь, но еще тяжелееоказалось увидеть Келленвайна.

Он стоял посреди этой комнаты с каменным лицом, бессильно сжимая пальцы в кулаки и с болезненной методичностью разглядывая каждый предмет интерьера. И в его взгляде было столько тоски… Столько горя…

Кадык на его горле дернулся, и мне стало трудно дышать, а под ребрами резануло кинжалом.

Это… На это просто невозможно было смотреть безучастно… Откуда-то ко мне вдруг пришло нестерпимое желание вывести Келленвайна из его мыслей, сделать хоть что-то, лишь бы этот его взгляд исчез.

И я уже потянулась к ручке, чтобы распахнуть дверь шире, но ярл вдруг с силой зажмурился, а затем произнес всего два слова, потреся мой мир до основания.

— Прости, Даф.

У меня по коже прошла волна холода вперемешку с мурашками. На негнущихся ногах я сделала несколько слепых шагов назад, а затем резко развернулась и бросилась прочь.