Книга Сбежать от судьбы или верните нам прошлого ректора!, страница 72 – Анастасия Миллюр

База стала закипать и приобретать зеленый цвет – это хорошо. Теперь медленно всыпаем соль Мертвого моря, помешиваем, добавляем яд гомункула, ждем несколько секунд, ага, раздался бульк, кидаем лапку крысы, мешаем, пока она не растворится.

Теперь растолчем листья мандрагоры и смешаем с каплями перводневной росы. Добавляем в наше варево и ме-е-едленно помешиваем против часовой стрелки.

Зелье весело булькало и становилось все гуще.

Я удовлетворенно кивнула и села. Захотелось спать. Нет, вот я молодец! Было время – сна ни в одном глазу! А как до пары час остался, так мне спать приспичило.

Что у меня там первой парой? Зельеваренье. Ну, с профессоромКато можно договориться. Ладно, снова отвлеклась, нужно перелить зелье и спрятать его в специальный ящичек для настойки. Проделав все это, закинув книгу в сумку, спустилась на метле вниз и, зайдя в академию, пошла к аудитории, подергала дверь. Закрыта. Вздохнула, села на подоконник и, устроившись на метле, как на подушке, уснула.

– Студентка Ваир? – услышала удивленный голос.

Заворчала. Кто там такой бессмертный, что мне спать мешает?! Приоткрыла один глаз и встретилась с насмешливым взглядом ректора.

– Доброе утро, господин ректор, – буркнула я. – Не мешайте, пожалуйста, добропорядочным ведьмам спать, я из-за вас утром глаз не сомкнула.

Нет, вот он злюка! Мало ему, что я действительно из-за него не спала: сначала отвораживалась, потом зелье варила; так теперь он еще и спать мешает! У, деспот!

– Неужели предавались мечтам? – услышала я горячий шепот над ухом. Отмахнулась от него как от мухи.

– Исчезни, насекомое белохвостое, – проворчала я и заворочалась, удобнее устраиваясь на метле.

Наконец-то, никто не болтает! Сладко зевнула и почти уже снова погрузилась в дрему, как меня внезапно подхватили под мышки и вытянули перед собой.

– Посмотри на меня! – скомандовал ректор.

Я опустила голову, пытаясь заснуть в таком неудобном положении, выдохнув при этом:

– Нетушки, музей пока закрыт.

Меня усадили на подоконник, приподняли мою голову и... И тут я вспомнила, что если вдруг он меня решит ни с того, ни с сего поцеловать – мое заклинание фьють! И нет его! Шарахнулась от аморта, как от прокаженного. А потом посмотрела ему в глаза, чтобы отстал. Очи были по-прежнему необычными, только вот уже не манили утонуть в них, не вызывали в душе бурю чувств. Удовлетворенно выдохнула, а вот аморт наоборот нахмурился.

– Что ты сделала?! – рявкнул он.

Я хлопнула глазами.

– О чем вы, ректор?!

Он прикрыл глаза рукой, потер переносицу и зло уставился на меня.

– Что ты с собой сделала?!

– Боги вас упаси! – вскинула я руки. – Я же не мазохист, что бы что-то с собой делать. Все у меня превосходно!

Он нехорошо прищурился, а я внезапно вспомнила про метку и все поняла. Меня тут же наполнило возмущение, грозящееся вот-вот выплеснуться наружу!

– Ты, с-с-сволочь белохвостая! – зашипела. –Говоришь, метка значит для меня тоже, что и засос?! Ах, какой умный аморт! Не солгал! А для тебя она, хмырь лысый, что значит?! А уж не считыватель ли это моих чувств?! А?! – стала наступать я на мужчину.

Он сжал зубы, на его скулах заходили желваки.

– Значит, правда?! – взъярилась я. – Да как ты посмел?! Что за нарушение личного пространства?! Значит, учуял зачатки моих эмоций?! Думал, теперь все серьезно? А вот нетушки! Мне на тебя плевать с высокой колокольни, хотя нет... Я тебе ненавижу!