Книга Греческая любовь, страница 77 – Тина Фолсом

Не раздумывая, он попытался открыть дверь, но та оказалась заперта.

— София?

— Тритон! Помоги мне! — судя по голосу, она была в ужасе.

Он шагнул назад и в следующую секунду ударил ногой в то место, где находился замок. Ещё два удара, и тонкая межкомнатная дверь, треснув, распахнулась. За ней стеной стоял пар. Сквозь него он едва мог различить что-нибудь.

Дребезжание дверцы душевой кабинки подсказало, где именно находилась София.

— Я здесь.

Тритон бросился туда и рванул стеклянную дверцу. Та сперва не открылась, но распахнулась после ещё одного сильного рывка. Сквозь горячую воду он слепо потянулся внутрь.

София почти упала ему на руки, и он вытащил её из кабинки. Инстинктивно прижал к себе влажное обнажённое тело, она задрожала в его объятиях.

— Я здесь, любовь моя. Всё хорошо.

— Вода, — всхлипывала она, — всё горячее и горячее.

Он позволил себе успокаивающе погладить её по спине и удивился, когда она не стала уворачиваться от его рук.

— Надо было просто выключить.

— Я пыталась. Не получилось. — Она снова всхлипнула. — Я не смогла закрутить кран. А потом дверь заклинило, и я не могла выбраться. — Слова так и лились, и он чувствовал её страх. — Я оказалась в ловушке. — Её паника была очевидна.

Одежда Тритона уже промокла насквозь от воды, стекающей с её восхитительных изгибов, но теперь-то она в любой момент осознает, что находится в его руках, совершенно голая и беззащитная. Тритон дотянулся до огромного банного полотенца и обернул её со спины.

— Давай я выключу воду, а потом приведём тебя в порядок.

Неохотно отпустив Софию, Тритон направился к кабинке. Дотянулся до вентилей и повернул их, заметив с каким трудом это получилось. С мокрыми скользкими руками кому угодно было бы трудно их закрыть.

Вода наконец перестала литься, и он вернулся к Софии. Она стояла точно там, где он её оставил, только завернулась в полотенце. Он сделал пару шагов в её направлении и понял, что она всё ещё дрожала.

— Тебе больно? Обожглась где-нибудь? — Он осмотрел открытые участки кожи.

Она помотала головой.

Не заботясь о том, что она подумает, он подхватил её на руки и понёс в спальню.

— Я не могла закрыть кран, — началаона снова.

— Я знаю, — Тритон сел на кровать, усадил её на колени и теперь гладил по спине. — Я скажу кому-нибудь проверить душ завтра, посмотрим, что с ним не так.

Она кивнула:

— Я не истеричка какая-нибудь.

Тритон прикоснулся к её подбородку, заставив приподнять голову, и посмотрел в заплаканные глаза.

— Я знаю, что ты не истеричка. — София шмыгнула носом. — Ты меня так напугала.

Внезапно что-то в её взгляде изменилось, будто она только сейчас поняла, что сидела у него на коленях в одном полотенце. Но теперь он не мог её отпустить. Ужас, охвативший его при мысли о том, что с ней могло случиться что-то плохое, не отпускал, ему необходимо было убедиться, что с ней всё в порядке и успокоиться.

Тритон поцеловал её. Мягко, нежно, ничего не требуя. И София приникла к нему. Она не сопротивлялась, наоборот, прижалась к нему теснее. Как же он тосковал по этому. Тосковал по ней. Она вздохнула, а он провёл языком по её губам, заставив их приоткрыться, и нырнул в манящую глубину её рта.

Низкий стон вырвался из его груди. К чёрту всё, её вкус так хорош. Он готов отказаться от еды, лишь бы вкушать её. Проклятье, ужин. Не важно, ужин подождёт, а вот он ждать не может.