Книга Твоя на один день, страница 17 – Анна Снегова

Какие странные причуды магии.

Издревле одни только мужчины драконьих кланов обладают властью над стихиями и способны приручить драконью суть внутри себя и выпустить её наружу.

Женщины могут только родить будущего дракона. Ну, или мать дракона в следующем поколении, если рождается девочка.

Такие слабые. Такие хрупкие. Но без них мы не сможем продлить свой род, поэтому лелеем их и бережём, как величайшую драгоценность.

Мне вот беречь некого.

Мысли снова, как заколдованные, вернулись к девушке, запах которой не давал покоя весь день. Мучал, терзал, как засевшая глубоко внутри заноза.

Нельзя было так зацикливаться. Я знал, что это неправильно и я обязан взять себя в руки и прекратить. Но наваждение никак не желало уходить.

Я впервые за долгое время чего-то захотел для себя.

Впервые задумался о том, чего хочу на самом деле. О чём мечтаю.

Какое странное чувство…

Ведь я давным-давно разучился мечтать.

Глава 9

Саар

Милисента

Известие о том, что водный дракон увеличил награду своему будущему Проводнику до каких-то совершенно баснословных размеров, настигает меня, когда я занимаюсь тем, что вымешиваю ногами глину в здоровенной яме вместе с тремя другими бедолагами.

Это не совсем глина… скорее, смесь с песком и порезанной сухой травой, которую мы затемно, пока ещё не рассвело и солнце не раскалило пустоши, собирали за пределами городских стен битых два часа. Из смеси потом надо будет ещё слепить кирпичи - хозяин мастерской, в которой мне удалось получить работу, обжигает их и продаёт для постройки домов в Чёрном конце. Но пока что – самый грязный и противный этап.

Подобрав юбку до колен и заткнув подол за пояс, я иду по кругу, раз за разом втыкая босые ступни в густую смесь. Она липнет к подошвам, не пускает сделать шаг, и иногда мне кажется, что в конце концов я так и останусь здесь, вплавленная в грязь, несуразным памятником своим неудачам.

Милисента Неллис. Девица, двадцать лет. Посмотрите, дети, что бывает, если родиться не в той семье в неудачной части города. Без малейшего шанса получить образование или выйти замуж. Потому что без приданого мне это, конечно же, вряд ли светит. Хорошо хоть, моя девственность всё ещё при мне. Иначе можно бы вообще ставить крест на будущем.

А пока что глубоко в душе, так глубоко, что я боялась сама себе в этом признаться, во мне ещё жила надежда, что однажды я встречу какого-нибудь доброго парня из небогатой семьи, которого не смутит отсутствие приданого и которому слишком понравлюсь я сама, чтобы на это наплевать.

В конце концов, мать когда-то вышла замуж так же, без гроша за душой… она была слишком красива, что перевесило для отчима и это, и то, что она была беременной, когда они познакомились.

Плохой пример, Милли.

Я не хочу, как она. Отчим так и не простил её за то, что взял «с довеском» и «порченую». Пил всё больше и больше, стал поднимать на неё руку. Пытался и на меня тоже. Но когда попробовал… наверное, прочитал в моих глазах, что если тронет, я ему эту руку откушу. И отстал. Он трусом всегда был.

Мама пошла за него только потому, что это был единственный шанс родить меня и вырастить. Беременная и кормящая баба никому не нужна в качестве работника. Ты простоумрёшь с голоду без мужчины в таком уязвимом положении.

И она пошла в добровольное рабство. И терпела то, что может быть, не от всякого хозяина терпят рабы. Я только видела, как блекнет год за годом её невероятная красота. Как гаснет огонь в глазах. Как тише и тише становится голос. Пока она не замолчала совсем.