Книга Твоя на один день, страница 5 – Анна Снегова

- Дракон, дракон! Летит дракон! – восхищённый и испуганный шёпот пробежал по редкой толпе прохожих, как лесной пожар по сухостою. Даже в это время дня на главной улице Аш-Серизена было много народу. Где ещё прокормиться в голодные годы, как не в столице. Сюда стекались люди со всего королевства. Моя мама с отчимом тоже приехали сюда, на попутной повозке с одним узлом тряпья, который она прижимала к огромному животу, незадолго до рождения Эми.

Как по команде мужчины и женщины, и даже дети стали плюхаться в сухую пыль коленями, не боясь испачкаться.

Мне точно не стоило этого бояться, потому что вид моего последнего более-менее целого платья покоробил даже видавшую виды чиновницу в приёмном отделе магистрата.

Но необходимость вставать на колени…

Стиснув зубы, я сделала это.

Боги, как же я ненавижу этих драконов!

Небожители, которые живут в роскоши и захлёбываются от пресыщения, пока далеко под их ногами возятся в пыли, задыхаются от зноя и умирают от жажды и нищеты мелкие букашки, не стоящие их высочайшего внимания. Наверняка с высоты полёта все мы здесь выглядим именно так.

Моя мама всегда говорила, что даже, когда у человека забирают всё, у него остаются ещё честь и гордость. Она заставила меня поклясться перед смертью, что я никогда не буду этого забывать.

И вот теперь я стою коленями в пыли, пока вся улица в мёртвом молчании ждёт, когда над нашими головами пролетит дракон. Слышно было, как тихо шелестит ветер, постукивая песчинками о выщербленные стены старых каменных домов.

Его приближение чувствовалось кожей, спиной, по холоду, пробежавшему вдоль позвоночника.

Словно ветер на мгновение стих… а потом горящих щёк достиг новый, плавный порыв. От взмахов могучих крыльев, раскрытых на полнеба.

Гигантская тень медленно скользнула на камни мостовой.

Напряжение и страх в толпе стали ощутимыми, воздух словно уплотнился. Низко-низко склонив голову, молилась одними губами какая-то полная женщина в крестьянском платье и посеревшем чепце. Слева от меня два тощих раба с седой щетиной на впалых щеках и в стальных ошейниках на потёртых шеях упали в пыль лицом и закрыли головы ладонями.

Ненавижу.

Я подняла голову и посмотрела в небо.

Пусть я на коленях.

Но я не боюсь вас, драконы.

У того, у кого ничегонет, вы не можете ничего отнять. А моя гордость всегда будет со мной, даже когда я стану такой старой и больной, что уже не смогу встать с колен, если вы пролетите над моей головой – бессмертные, могучие, величественные.

Этот был тёмно-лиловый, почти фиолетовый. На мощной чешуе переливались лучи солнца так, что слепило глаза.

Он качнул гибкой шеей, плавно взмахнул крыльями с тонкой просвечивающей перепонкой, и массивное тело поднялось выше.

Построенные в три-четыре этажа дома теснились друг на друге, поэтому черепичные крыши быстро скрыли от меня тёмный силуэт, так ярко и чётко прорисованный на выбеленных невыносимой жарой саарских небесах.

И как будто разжались холодные пальцы на сердце.

Сразу полегчало.

Прохожие один за другим стали подниматься на ноги. Я тоже вскочила и тщательно отряхнула юбку. К счастью, особой разницы заметно не было.

Я вздохнула и побрела дальше.

Какие же они всё-таки красивые твари.

Наверное, тот, которому меня чуть было не сунули в пасть в качестве Проводника, был ещё красивее. Жаба сказала, он синий. Синий, как море.