Книга Академия Чудовища, страница 143 – Эмилия Рамм

За последнее время я всё больше убеждалась в том, что мои способности очень схожи с его магией. Он упоминал о том, что видел вторые ипостаси существ, ощущал ауру вещей и даже мог влиять на сознание сущностей оборотней, драконов и эльфов.

Последнее меня поразило. И я до конца не понимала, что именно он имел ввиду. Все его записи были в основном скупы на объяснения. И этому были причины. Когда ты обладаешь столь редкими, уникальными способностями, об этом не хочется кричать направо и налево. Если у тебя есть голова на плечах, то понимаешь, что рано или поздно это может сыграть с тобой злую шутку. Гораздо безопаснее не посвящать никого в свои тайны.

Я перевернула страницу дневника, одновременно поглаживая мерлока другой рукой по спине, и наткнулась на рисунок дракона. Это был первый рисунок, который Тимилис делал в своём дневнике.

Дракон был изображен разъярённым, чрезвычайно опасным. С упёртыми в землю крыльями и низко опущенной вниз головой в хищном угрожающем оскале с раскрытой пастью. Даже наскоро набросанный рисунок внушал трепет и страх. И вскоре я поняла почему.

В этой записи Тимилис рассказывал о своём подопечном. Он был наставником наследника тех времен. Карион, как его упоминал тёмный эльф, был сильным драконом, но кроме этого очень вспыльчивым и легкомысленным.

Насколько помню, я читала, что Тимилис спас ему жизнь. И видимо его он и изобразил на рисунке.

Вот только то, что я прочла дальше заставило меня надолго впасть в ступор. Карион впал в безумие. А точнее, начал дичать. Ему повезло, что в тот момент рядом с ним был Тимилис. Тёмному эльфу удалось сдержать безумие наследника и предотвратить его превращение в дикого дракона.

Но это было невозможно! Непреложной истиной всегда было знание о том,что если дракон дичает, это невозможно остановить!

Однако записи тёмного эльфа говорили об обратном. И именно его магия помогла ему в этом!

Далее тёмный эльф подробно делился своими воспоминаниями и впечатлениями. Он описывал, как «соединился с сознанием Кариона и успокоил его». Писал, что это «единение» было потрясающим и ничто так не помогает понять другого, как возможность «очутиться в его голове».

Совершенно точно, здесь говорилось не о чтении мыслей и не о внушении каких-то эмоций. Тёмный эльф говорил о способности воздействовать на сознание и душу. Соединяться с эмоциональным состоянием.

Всё это было настолько невероятно, что от волнения у меня начало покалывать в пальцах. Мне нестерпимо хотелось узнать: могу ли я также «сливаться» с эмоциональным состоянием других? И похоже ли это на нашу связь с мерлоком? Или здесь совсем иной вид ощущения эмоционального состояния?

Увы, выяснить это не так то просто. И несмотря на горящую в душе надежду, что я могу также, я понимала, что совершенно точно не хотела бы оказаться в той же ситуации, что и Тимилис. Я обычного-то дракона не видела в истинном обличии, не то, что одичавшего.

Послышался стук в дверь. Я быстро поднялась с постели и спрятала дневник под подушку. А затем открыла дверь.

— Привет, — Нелли, заглянувшая в гости, нерешительно застыла в дверях.

— Привет, Нели! Проходи!

После объявления о помолвке я ещё не говорила с ней. Поэтому не только она сейчас неуверенно замерла на месте.

— Ты, оказывается, обручена с Амероном, — эльфийка неуверенно теребила край своей серебристой мантии, а её голос был полон сомнений.