Книга Где сокрыта библиотека, страница 69 – Изабель Ибаньез

Я закрыла рот и уставилась на него.

— Но, если это будет касаться тебя,я поделюсь всем, что знаю.

— Ладно, — ледяным тоном произнесла я. — Скажи мне настоящую причину, почему ты все еще здесь. Ради поиска Хризопеи Клеопатры?

Уит сжал челюсти.

— Это одна из причин.

— А другая?

— Какие еще условия? — спросил он. — Я знаю, у тебя их много.

— Больше не оставляй меня позади. Куда ты, туда и я.

Он нахмурился.

— Я не буду рисковать твоей жизнью. Дальше.

Я собиралась встать, но он рычанием вытянул руку.

— Ладно. Что еще?

— Между нами все кончено, — сказала я, сдерживая слезы. — Ты больше не можешь меня целовать.

Уит посмотрел на меня с каменным выражением лица и опустил подбородок.

Я встала, и на этот раз он не стал меня останавливать. Я сделала три шага, когда очередное неприятное ощущение сдавило грудь, перекрывая доступ кислорода. Айседора предложила это. Но я сразу же отмела эту идею. Но она была права, это было лучшим выходом из положения. Для моего душевного спокойствия. Для моего сердца. Как только я произнесу это вслух, пути назад уже не будет. Но сделать это было необходимо — я погорюю позже, когда окажусь далеко от этого места.

Я медленно повернулась, сердце выбивало дробь.

— И Уит?

Он настороженно посмотрел на меня.

— Что еще?

Мои губы задрожали, но я не без гордости отметила, что голос остался ровным.

— Когда все закончится, ты позволишь мне спокойно развестись с тобой.

Его глаза прожгли меня. Желваки на челюсти дернулись.

— Понял.

УИТ

Спустя несколько часов я снова ей лгал.

В это время ночи было тихо, но этот факт не был достаточно убедительным аргументом, чтобы заставить меня взять Инез с собой в опиумный притон. Мне достаточно было представить ее реакцию, едва она переступит порог: клубы дыма моментально окутали бы весь ее стан и горящие золотом алхимические глаза с неодобрением устремились бы на меня.

Нет, благодарю.

Я размашисто шагал по грунтовой дороге, свернув с главной улицы и уйдя от модных зданий с парижскими арками и элегантными дверными проемами. Дорога сузилась, все чаще встречались дома с запертыми ставнями. Лишь негромкие звуки из переулков нарушали тишину улицы. Револьвер надежно прижимался к моему бедру, пока я оборачивался единожды, дважды, трижды.

Кто-то преследовал меня.

Я ничего не слышал, но интуиция дробью откликалась вовсем теле, заставляя волосы на затылке вставать дыбом. Кто бы ни шел за мной следом, он был бесшумен и знал местные улицы. Он знал, куда ступать; он знал, в каких тенях скрываться. Я мог догадаться, кто это был — сразу после возвращения в Каир я устранил связного, и слухи должны были уже распространиться.

Коллеги Питера не оценили бы мой поступок. Наконец впереди показался неприметный вход в опиумный притон, который я и искал: узкий дверной проем, по бокам от которого на ступеньках сидели мужчины. Я прошел внутрь без лишних слов, зная, что они узнали меня в ярком лунном свете. Внутри на низких диванах отдыхали офицеры, дипломаты, эфенди и беи, все они наслаждались танцами женщин, напитками и ярким ароматом измельченного мака. Я нашел место у стены и облокотился на нее, затаившись в тени за частично задернутой занавеской, что разделяла две комнаты. Тихая болтовня постепенно переросла в беспрерывный гул, пока я ждал, кто зайдет внутрь следом за мной.