Книга Часовщик, страница 133 – Иванна Осипова

Сухая рука легла Мине на плечо. Отец сам развернул её к себе. Она дышала так тихо и неглубоко, что, казалось, не дышала вовсе. Сквозь опущенные ресницы она различила тёмный силуэт.

– Хватит, Вильгельмина, – сказал отец. – Ты Дюран! И всегда была упрямой, но умереть из одного упрямства… Это слишком!

Он усадил её в постели, чуть встряхнул, чтобы убедиться, что Мина его слышит и реагирует. Она смотрела прямо перед собой, спутанные волосы почти закрыли лицо. Отец осторожно поправил пряди. Сел рядом.

Заговорил он не сразу, но после длительной паузы произнёс:

– Завтра поедешь со мной. Это важно.

Это было настолько странным, что во взгляде Мины вспыхнул крошечный огонёк интереса.

– Куда? – через силу отозвалась она.

– Всё завтра. Приведи себя в достойный вид. Помни, что ты моя дочь. Я не допущу, чтобы с тобой случилась беда, но и потакать глупой слабости не стану. Соберись и держи голову прямо.

– Если нет? – спросила Мина.

– Не поедешь – подведёшь меня и… других людей. Поэтому сейчас ты встанешь, умоешься и поешь, чтобы мать снова с тобой ночь не сидела.

В словах отца, в его тоне, было нечто такое, чего Мина никогда раньше не слышала. Это заставило её очнуться, покинуть постель и начать двигаться. Сенатор не сказал, куда они едут, и Мине это было отчасти безразлично.

Утром Мина надела строгое и элегантное платье, в котором было бы прилично появиться в обществе девушке её круга, расчесала и заплела волосы в привычную косу. Отец придирчиво оценил внешний вид дочери и одобрил.

На завтрак Мина выпила чашку тёплой воды с лимоном и мёдом и под настойчивым взглядом матери съела один сухой хлебец. Она чувствоваласебя измученной, как после серьёзной болезни. Из зеркала в холле на Мину глянула бледная, с тенями под глазами девушка. Платье, сшитое совсем недавно, оказалось великовато. Валентайн подал Мине маленькую шляпку, чтобы дополнить образ.

В таком наряде Мина чувствовала себя нелепо и некомфортно. Еще и отец хранил молчание о причине поездки. Мина начала немного нервничать, она то и дело поправляла узкие рукава, дёргала себя за воротник, будто мешавший дышать.

– Успокойся, Вильгельмина. Мы едем не на твою казнь, – уже в механической повозке заметил сенатор.

– Я надеюсь…

– Мне не нравится, что ты совсем раскисла, Вильгельмина. Все эти годы я следил за твоей жизнью, за успехами в Академии, за самостоятельными шагами. Ты не поверишь, но я был горд за дочь, сумевшую показать характер. Не порти впечатление. Для тебя не секрет, что я уважаю тех, кто идёт до конца, упрямцев вроде твоего Фаррела. Дерзкий и упорный малый. Таран, а не человек… Достал до печёнок, но мне это по душе.

Мина не успела изумиться откровенности отца, а мысль, что Морган говорил с ним, пролетела и была унесена новым неожиданным поворотом событий. Механическая повозка остановилась перед величественным зданием в правительственном квартале Раттема.

– Сенат?! Зачем?!

Мина во все глаза смотрела на отца, который поспешил спрятать в уголках тонких губ улыбку – ещё одно чудо на сегодня!

Они вошли в огромный холл, где отца встретили со всем почтением. Мина не привыкла к такой торжественности и обязательному исполнению мелких условностей. Она рассеянно смотрела, как мейстари из верхушки Раттема и государственные чиновники раскланиваются при встрече, горделиво смотрят по сторонам, не показывая настоящих эмоций. Это очень быстро утомило её.