Книга Я стану твоим ангелом, страница 87 – Ольга Гусейнова

На парковке похитителей ждал бот. Меня сняли с плеча, чтобы отправить туда. В голове уже во всю вязло, словно в густом тумане, перед глазами расплывалось, еще и тошнило. А в душе вместе со мной замерзала от ужаса несчастная Снегурочка, жалобно воя: «Ну вот и все…»

Но забраться в бот домирийцы не успели. Из кустов следом за похитителями вылетел Ронган с напарником. Одновременно из зависшего над нами бота слевитировал, иначе не скажешь, взбешенный Кьюр… в навороченных сапогах. Черты его лица заострились, глаза полыхали таким лютым бешенством, что даже я не вырубилась, а испугалась, не говоря уже о заткнувшейся Снегурочке. Его лицо потемнело, чешуя на висках приподнялась, издавая зловещий щелкающий звук, отдававшийся у меня в ушах, в голове, в сознании. Странное ощущение: воздух будто уплотнился, стало душно и жарко… мне. А вот похитители захрипели, двое замыкающих свалилась на землю и забились, как в предсмертных судорогах.

Рядом сел правительственный бот, из него на ходу выпрыгнули трое цедаров, сопровождавших сиагирада, и ринулись к нам. Вместе с моими телохранителями окружили его и похитителей, отрезав их от спасительного транспорта.

– Эта самка принадлежит нашему хозяину! – напряженно произнес тот, кто держал меня, явно пытаясь придать своему голосу твердость, оценив потери – двух затихших, наверняка испустивших дух подельников.

И выпустил меня из рук. Обнаженной кожей я почувствовала мелкие камешки, но порадоваться, что освободилась, не успела. Домириец зажал мои волосы, убранные в хвост, в руке и вздернул вверх, словно бессловесную, беспомощную игрушку. А я даже пошевелиться была не в состоянии, будучи обездвиженной этимподлым ядовитым гадом.

– Эта женщина принадлежит мне и Лиамарилу, – чересчур спокойно, каким-то механическим голосом заявил Кьюр, приближаясь к нам, двигаясь с жутковатой пластикой подкрадывающегося зверя, грациозно и неумолимо.

Цедары сжимали круг.

– Не подходи, иначе она умрет! – испуганно прошипел один из оставшихся в живых домирийцев.

– Отпустите ее и умрете быстро, – прошипел сиагирад подобно потревоженной гадюке.

– Лучше отпусти нас, лиамарил. Попытаешься поджарить, убьешь и ее.

Безвольной тряпкой болтаясь на собственных волосах, даже не ощущая боли, а ведь мне, возможно, вырвут их вместе с кожей, я было подумала о полной безысходности, но недооценила сиагирада всея Лиамарила, слов на ветер не бросавшего. Потому что дальше произошло сразу несколько событий: стремительно изменилась температура, словно в сауну шагнула; следом раздались кошмарные крики и хрипы; рука, державшая меня за волосы, вдруг отпустила – я кулем осела на колени и завалилась на бок; рядом что-то рухнуло. Мучительно долгое мгновение я таращилась на обугленное тело, попавшее в зону видимости, а в следующее – уже взлетела вверх на руках Кьюра и увидела еще два черных змеехвостых трупа.

– Ронган, разберись здесь! – скомандовал Кьюр и вместе с другими цедарами понесся к боту со мной на руках.

– У нее на шее следы от укуса, – услышала я напряженный голос одного из них.

– Вижу! – яростно рыкнул Кьюр.

Из-за змейского яда я, по словам Бельдилажа, фиксировавшего все исследования моих особенностей, походила на мягкий пластилин, почти не ощущала ни рук, ни ног, но видела и слышала. Хоть сознание и туманилось, грозя покинуть меня полностью, я понимала, насколько напряжен и взбешен мой сиагирад. Помнила, что яд домирийцев меня не убьет, но серьезно навредит запросто.