Книга Проклятие Айсмора, страница 56 – Ольга Зима, Кира Гофер

Что и как смекнула для себя трактирщица, Бэрр предпочел не уточнять. Но вскоре она заявилась к нему в ратушу, прямиком в помещение стражи, с внушительной корзиной и словами:

— Вы, господин Бэрр, можете посещать мое заведение, можете не посещать, но я всем говорю, что вы его посещаете.

Звучало бредово, но должно было сработать, раз стражники, собравшиеся по самым разным поводам, одобрительно закивали головами. Дожевывали при этом пирожки, подготовленные ушлой женщиной, и разбежались лишь от дернувшейся брови и тяжелого взгляда первого помощника винира.

— Зачем вам это? Только распугаете всех.

— Ваша слава мне будет стоить меньше двух вышибал. А лишние вышибалы создадут репутацию места, где можно почесать кулаки. Если вы будете не против, то я о себе позабочусь, призывая зарвавшихся посетителей к порядку вашим именем. Но и вас не забуду.

Он подумал немного и не нашел повода для отказа. Как и в случае с назойливым ухажером, ему это ничего не стоило, значит, и благодарить было не за что.

Хотел оставить подношение в корзине служивым… Но, темнея копченым боком из-под салфетки, благоухал окорок, редко появлявшийся в городе. Альберт его обожал. И несколько пирогов лежало рядом с окороком, и что-то еще там было вкусное и домашнее, чего двум холостякам под одной крышей хватит надолго. Бэрр, решив, что стражникам и так довольно, прихватил корзинку домой к вящей радости брата.

Тетушка Фло, коренная айсморка, быстро и добросовестно распустила необходимые слухи. Вскоре в умах окрестных жителей прочно поселилось знание, что «Три пескаря» — это место, где первый помощник винира любит, чтобы всегда был порядок. Посетители, самые разные здесь, вели себя в общем зале одинаково пристойно. Вдову-хозяйку никто не пытался обидеть словом или монетой, помня, что в любой момент может открыться дверь и мало не покажется. Бэрру и самому нравилось, как пошли дела: хоть в одном месте благодаря ему все было как положено.

Никакими преимуществами он здесь не пользовался, сколько бы их ни навязывали. Оплачивал ужин и постель наравне с прочими. Вот и вчера он оставил денег с лихвой, где-то в глубине души понимая, что пришел для вполне четкой цели: основательно надраться. Прекрасно зная, что вино на него повлиять может, если только выпить много и не закусывать вовсе.

Вчера он именно этим и занимался с трудолюбием бобра у недостроенной плотины, но желанного забвения не получил. Зато наутро мути в голове поднялось, словно кто-то палкой придонный ил поворошил.

Бэрр осторожно повел головой и сухо сглотнул. Все-таки встал, прорычав: «Соберись!», постарался привести себя в порядок. Не удержавшись, глотнул воды из приготовленного для бритья тазика. Осторожно побрился, стараясь без необходимости не крутить шеей. Порезался всего дважды, после ополоснулся в небольшой комнатке за спальней, куда исполнительный слуга заботливой хозяйки еще с вечера притащил пару ведер воды. Здесь же, в сундуке у стены, находилась часть вещей, когда-то принесенная им из дома. В этом трактире он не только ночевал, но и жил достаточно долго. В те же времена возникала мысль — а не продать ли свой дом?.. Дождавшись именно ее, Бэрр переселялся обратно к себе.

Спустившись в зал, Бэрр понял, что тишина с утра столь же прекрасна, сколь с осеннего вечера тепло. Словно нырнул глубоко, и окружали его не деревянные стены харчевни, а тягучие воды Темного озера, защищавшие от всего и не пропускающие лишних звуков. Даже мутить перестало.