Книга Ничей сын, страница 49 – Шеррилин Кеньон

Единственное, чего ей хотелось, ― это спасти его. Забрать в безопасное место и оберегать от всех тех, кто хотел причинить ему вред. Несправедливо, что такой порядочный мужчина заперт здесь, в то время как мир, в котором она живёт, полон конченных придурков.

― В этом и заключается суть любви, Кэйд. Тебе не нужно ни о чём просить.

Он горькорассмеялся над её словами.

― Ты не любишь меня, ласточка. Это невозможно.

Как бы ей хотелось, чтобы чувства можно было легко контролировать. Волшебным образом забрать боль, горе и самой сказать глупому сердцу, ради кого биться. И пусть оно прислушается к ней.

К сожалению, маленький ублюдочный орган поступает иначе. Сердце делает всё что пожелает, независимо от наших чувств, намерений, здравого смысла и пожеланий.

Она уткнулась носом в его плечо.

― Тогда я влюбляюсь по уши в кого-то ужасно похожего на тебя, приятель. Те же глаза. Губы. Раздражающая тенденция смотреть на меня как на сумасшедшую. У него даже фамилия звучит немного шепеляво, когда он её произносит.

Кэдиган рассмеялся.

― Ты выдумщица, ласточка. Признавайся, ты главная актриса труппы, верно?

― Как вомбат на кукурузном поле.

Нахмурившись, он посмотрел на неё.

― Что?

― Ты не единственный, кто может подбирать случайные слова, не имеющие смысла, и строить из них замысловатые предложения.

Кэдиган громко рассмеялся над глупой бессмыслицей.

«Как ей удаётся вызвать у меня смех, когда чувствую себя полным дерьмом? Воспламенять кровь и жажду обладать ею, когда мне, по идее, нужно бежать от неё со всех ног?»

Не в силах разобраться в мириадах противоречивых эмоций, которые она пробуждала в нём, Кэйд запустил руку в тёмные локоны и сжал их в кулак. Затем исполнил своё заветное желание.

Поцеловал, пока голова не закружилась от сладкого запаха.

Джо была совершенно не готова к такому всепоглощающему поцелую, пробудившему в ней дикую страсть. Желая показать, как много он для неё значит, Джо потянулась к его облачению.

― Раздевайся, Кэдиган. Я хочу ощущать тебя своей кожей.

Она едва закончила предложение, как они оба оказались нагие, и он вошёл в неё.

Резко втянув воздух, Джо громко застонала, когда он обнял её и толкнул бёдра.

― Нам нужно поговорить о прелюдии, милый.

Отстранившись, он посмотрел на неё сверху вниз.

― Ты хочешь, чтобы мы этим занимались прилюдно?

― Нет! ― Она рассмеялась над его предположением. ― Прелюдия ― это ласки, после которых идёт соитие. Я согласна, итог невероятный, но небольшая предварительная ласка не менее важна.

― Прости. Мне всегда казалось, что женщины хотят побыстрее покончить с этим.

― С чего ты решил?

― Они так всегда говорили: «Поторопись и заканчивай». Получив удовольствие, они уходили.

Она обхватила его щеку ладонью и заглянула в прекрасные глаза, которые выдавали безжалостно причинённую боль.

― Для меня нет ничего дороже тех ощущений, когда ты заполняешь меня, Кэдиган. Не торопись и позволь мне любить тебя, пока ты не ослепнешь от наслаждения.

Он вошёл глубоко до самого основания и замер, не двигаясь.

Поцеловав его в щеку, Джо обвила руками его шею. С прерывистым дыханием он смотрел на неё полуприкрытыми глазами, обжигавшими её душу. Кейд прошептал что-то на средневековом валлийском, прежде чем завладеть её губами и начал медленно, методично заниматься с ней любовью. При этом он смотрел на неё так, словно она была для него единственным лучиком света в кромешной тьме.