Книга Дом грозы, страница 105 – Ксюша Левина

Нока тут же хватается за края его футболки и тянет вверх, ощупывает ребра, будто что-то в этом понимает, но открывшихся ран не видит. Снять брюки сложнее, поэтому на всякий случай просто давит через них на место пореза, проверяя, завопит ли, или проснется от боли — ничего. Она бегло осматривает лицо, снова щупает ребра.

— Да чтоб тебя, чертов Хардин. Ну что с тобой? — Нимея шипит, забирается на него сверху и дает пощечину, чтобы разбудить.

Он открывает глаза, мгновенно садится в кровати и оказывается с Нимеей нос к носу. Ловит ее руки, крепко сжимает, видимо, чтобы предотвратить очередной удар.

— Ты какого черта творишь?! — Хардин удивлен и растерян.

— У меня к тебе тот же вопрос! Что ты тут устроил?

— Я? Это ты сидишь на мне верхом и распускаешь руки. Опять твои фанта…

— Я думала, тебе больно.

— Мне просто снился сон. — Фандер говорит уже тише и спокойнее, но дышит так же тяжело, будто легкие с трудом раскрываются, впуская воздух через преграду.

— Неужели мучают кошмары? — язвит Нимея. — Не переживай, это хороший симптом. Совесть просыпается.

Хардин вскидывает голову и смотрит Нимее в глаза спокойно и смиренно, будто предлагает ударить еще, да побольнее.

— Интересно, что тебе снится? Как ты громил магазин родителей Лю? Или как взорвал дом, в котором была моя мать? А может, тебе снятся разрушенные улицы Небиолло после налета на рынок? Тогда сотня иных осталась без средств к существованию, а Сопротивление без еды на целый месяц. Вы же выиграли себе всего пару дней господства. Что еще? Хм… Перебои с отоплением и крики мерзнущих детей? О, помнишь, как легион мукатов вдруг пророс прямо посреди центральной площади и к чертям разрушил систему водоснабжения? Это было умно, мы оценили.

Нимея не может все припомнить, что-то она видела лично, о чем-то ходили лишь слухи. Что-то переврали, а о чем-то сообщалилюди проверенные, но факт оставался фактом, у Ордена не осталось ничего: ни армии, ни сильных магов. Он мог только подло нападать со спины.

Лидеров Сопротивления убили спящими в собственных постелях; кто это сделал — неизвестно, но Нимея автоматически считала причастными абсолютно всех членов Ордена, включая Фандера. Позже за эти убийства судили его отца, без доказательств и разбирательства.

Орден вовсю пользовался блокираторами и пачками засаживал в тюрьму товарищей Нимеи, она не раз видела это своими глазами. Фандер был там, когда сестры Ува, ее соседки по общежитию, оказались в камере за то, что искали на разрушенном рынке своих родителей. Приговор был таким абсурдным, что даже не было смысла выслушивать его до конца. Просто очередная бессмыслица.

Все это перемешалось в кашу, но Нимея помнит жгучую ненависть ко всем, кто поддерживал Орден и в знак принадлежности к нему ходил по улицам в черных глухих пальто с кучей амулетов на шеях. Сопротивление, напротив, выбирало яркие плащи, иногда его сторонники просто натягивали дождевики на теплые куртки, только бы выделиться и показать, что стоят на светлой стороне.

— Мне снится, как Брайт Масон сходит с ума и убивает моего брата, — тихо перебивает Фандер, но даже такого слабого голоса хватает, чтобы Нимея замолчала и прислушалась.

Она и сама не знает, почему так зла прямо сейчас. Она абсолютно точно не хочет знать, что человеческие переживания Хардину не чужды. Ей всегда казалось, что у него нет совести. Разве таким людям могут сниться кошмары? Они же отражение страхов и стыда — настоящих человеческих эмоций. Ей приятно думать, что Хардин — безразличное ей существо, пятно на ее жизни. Человек, данный ей на время, с которым она уже что-то пережила, но он непременно сотрется из памяти, потому что ничего не значит.