Книга Дом грозы, страница 152 – Ксюша Левина

Бездарность! Талант на отцовские деньги не купишь.

Вот учитель древнетраминерского смеется и царапает внизу листка с диктантом жирную пятерку, хотя пять слов из десяти переведены неверно. Он ухмыляется и поправляет на столе стопку новеньких дорогих словарей, пожертвованных мистером Хардином школе.

Ну, будем надеяться, тебе никогда не пригодится этот язык, верно?

Вот Энграм, пятнадцатилетний, заряженный гормонами, как бочка с порохом, кричит, что Фандер ему не брат.

Ты мне никто, ясно? Да мы даже не похожи! Ты такой же, как наш отец!

И бах — Фандер дает брату пощечину, и точно такая же прямо сейчас попадает в сердце, разнося по всему телу острую боль. Вот мать плачет у постели Фандера и просит быть хорошим мальчиком. Вот отец строго велит быть сыном своего отца. Вот Нимея Нока при виде Фандера переходит на другую сторону улицы.

— НИМЕЯ!

Он идет с тупой верой, что направление верное, и ему плевать, что уже дважды он свернул. Один раз вправо, обходя черный валун, другой раз влево, потому что решил, что нужно вернуться на прежнюю траекторию движения.

— НИМЕ-Е-Я-Я!

Хардин шарит взглядом по черной земле, на которой не составило бы труда найти грязно-коричневую шкуру волчицы, но ее нет. Вдруг ему в бок тычется чья-то морда. От облегчения подкашиваются ноги, Фандер падает на бок и закрывает глаза, а влажный язык лижет его щеки и лоб.

— Мне нужно отдохнуть… пару минут… Я очень долго шел.

Волчица тычет его лапами в спину, носом в бок.

— Подожди секунду, я тожетебе очень рад, но ноги устали. Скоро мы пойдем и спасем Энграма. А у тебя нет воды? Я очень хочу пить. И кажется, я потратил много сил… кажется, я сначала вырастил кучу мукатов, потом заставил их сгинуть, мне кажется, это сделал я сам. Я что-то немного истощен. Минуту. И мы спасем Энга, обязательно спасем.

Брат.

Эта мысль вызывает очередной приступ паранойи.

Энграм может быть уже мертв. Ты думал про Энграма? Ты часто его вспоминал?

— Мне не нужно его помнить, он всегда со мной… — Чувство вины захлестывает по самое горло, мешая сделать вдох.

И Фандер открывает глаза. Небо стало совсем черным. Нимея, уже не жалея сил, пихает его тело вперед, упираясь в него лапами, от чего кожа саднит, за ним остается длинный след примятой земли.

— Энграм! — С этим словом Фандер вскакивает на ноги и приседает от головокружения на колени, но на этот раз хватает пары секунд. — Нимея… ты тут…

Она же не выдумка? Нет? Воздух рябит, мерцает, и перед глазами уже плывут разноцветные пятна.

Я не знаю дороги.

— Я не знаю дороги, Нимея, наверное, я слишком сильно взял влево. Эй! Ты уверена? Иди первой… Я свернул. Мы здесь погибнем, потому что я свернул влево…

Она качает головой и останавливается, ожидая, пока Фандер снова упадет на колени и прислонится к ней.

— Нимея, я не знаю. Куда. Мне. Черт бы тебя побрал. Идти.

Она смотрит ему в глаза так, что можно прочитать «ты справишься». Он читает, а может, выдумывает на ходу, но приходится переступить через себя в очередной раз и кивнуть.

— Убью тебя, когда человеком станешь, честное слово.

Если бы волки могли закатывать глаза, Нимея бы это сделала.

— Значит, просто доверять тебе?

Она качает головой из стороны в сторону.

— Доверять… себе?

Фандер сидит не дольше трех секунд, закрыв глаза и чувствуя в теле волчицы хоть какую-то опору, а потом снова встает на ноги. Окружающее его земляное море кажется попросту издевательски огромным и бездушным.