Книга Валентинка для Валентина, страница 35 – Ольга Придакова

“ Опять Куприянов лезет в нашу жизнь!” — Мысленно поморщился Валя, а вслух спросил:

— А если я не хочу?

— А твоего желания никто не спрашивает! Шеф сказал, чтоб ты написал заявление на увольнение, вот и пиши и не задавай вопросов!

— Можно хоть с женой посоветоваться?

— Вечером посоветуетесь. Кстати, на подпись заявление понесешь к Самому! Он подписывать будет.

Валя вздохнул. Наверное придется новую работу искать. Он бы давно уже ушел из этого супермаркета, возглавляемого тестем, но как всегда, вмешался Куприянов и он остался. После той некрасивой истории, в которой его сделали вором и таки посадили за кражу, между ним и отцом его любимой пролегла пропасть в глубину Сулакского каньона.

Удивительно, что тогда его почему‑то не уволили (наверное, Куприянов все ждал, когда Валя прибежит к нему с поклоном и соплями, мол, прости барин, все забыл, вырвал твою дочь из сердца и закопал любовь, соорудив над ней бетонный саркофаг). Но факт остается фактом, он продолжал числиться работником предприятия. И пока его таскали на допросы, он провел собственное расследование о так вовремя “слипшихся” чеках, разыскал внезапно уволившуюся кассиршу Леночку, нашел свидетелей,что стояли за ним в очереди в кассу. Все эти доказательства он принес в полицию, однако и они таинственно исчезли из дела, а ему назначили срок. Потом, когда Валю выводили из зала суда, Куприянов ехидно усмехнулся, останавливаясь около него:

— Зря не послушался меня! Сейчас бы был на свободе! Но так или иначе, мою дочь ты больше не увидишь!

А Валя ее и не видел уже два месяца, но говорить об этом Куприянову не собирался. Пусть побесится!

И вот, снова вмешивается! Хотя, Валентин сам подумывал пойти учиться, но побоялся, что Лине будет тяжело тянуть в одиночку семью. Все же она у него девушка хрупкая, хоть и со стальным характером. Глядя на нее Вале стыдно было проявлять слабость и только благодаря ей, он прошел круги ада тюрьмы и не сломался, не озлобился. Решившись, он написал заявление, завизировал тут же у своего начальника и решительным шагом направился на выход.

— Удачи, Федулов! — Прилетело ему в спину.

— К черту! — Мысленно послал он и Иваныча, и Куприянова с их идеями об улучшении благосостояния его семьи. Но делать нечего, пришлось тащиться на ”ковер” к шефу.

Секретарь Зиночка, натянуто улыбнулась, увидев в дверях приемной Валентина.

— Опять накосячил, Федулов? Что‑то ты зачастил в кабинет к шефу.

— Не переживай, больше не буду! — Хмыкнул он ей в ответ. — Увольняюсь. Вот, иду подписывать! — Он помахал перед девушкой листком с заявлением.

— О‑у‑ у! — У Зиночки глаза стали похожи на две плошки.— Сам или помогли?

Но Валентин лишь махнул в сторону кабинета, не желая отвечать любопытной секретарше:

— У себя? — И на медленный кивок растерянной девушки, громко постучав в дверь, вошел в кабинет начальства.

Куприянов его встретил хмурым взглядом:

— Хорошо, что хватило ума не отказаться! — Сидя за столом, он протянул руку к к листку бумаги в руках Валентина. — Давай сюда! Раз уж ты принадлежишь к нашей семье, то пора начинать соответствовать! — Скривился он, ставя росчерк подписи на заявлении. — Расчет и премиальные получишь в понедельник, а на эти выходные ждите нас с Ниной Николаевной в гости. Надеюсь, что моя дочь догадается заказать ужин из ресторана, чтобы не травить нас с матерью своей стряпней? Или прислать кухарку?