Книга Особо опасная студентка, страница 55 – Пальмира Керлис

— Вас довела до слез реакция вашего спутника на совершенную ошибку?

— Что вы… — упрямо стояла я на своем. — Дамиан предложил повторить объединяющие чары, но я испугалась, что опозорюсь дважды, оттого и расплакалась.

— Ладно. — Аттикус отошел к шкафу, достал с полки маленький пузырек с вязким желтоватым содержимым и протянул мне. — Прежде чем отправиться в общежитие, выпейте успокоительную настойку.

— Я полностью пришла в чувство. Настойка лишняя.

— Тогда я вынужден задержать вас здесь и удостовериться в этом.

Чтоб его! Время тает вместе с добытым отпечатком ауры ректора.

За неимением иных вариантов, я взяла пузырек и, откупорив, сделала глоток. Собственно, на единственный глоток в нем настойки и было. Во рту остался душистый привкус успокаивающих трав, забивающий собой другой, смутно знакомый.

— Что у вас за отношения с Норвудом? — вновь поинтересовался Аттикус.

— Отношения? — вырвалось возмущенное фырканье. — В его смелых мечтах у нас отношения.

Я запоздало прикусила язык и наконец узнала послевкусие. Корень аралии! Та-а-ак…

— Вам не стыдно ничего не подозревающую студентку зельем необузданной болтовни опаивать⁈

— А вам не стыдно вешать преподавателю прорицания лапшу на уши? — парировал он. — Проблем нет. Ну-ну.

Хорошо, что зелья правды не существует! Максимум те, что заставляют терять контроль над собственным словоизлиянием. Главное, не ляпнуть что-нибудь совсем не то.

— Ваша взяла! Признаюсь: Дамиан меня довел. Но не до слез. Делать мне нечего— реветь из-за всяких заносчивых хамов… Не делал он того, из-за чего следовало бы принимать меры. Чрезмерно придирался и одаривал непрошеным вниманием.

— Сочувствую. Вы ему, похоже, нравитесь.

— В этом и есть его проблема, — развела я руками. — Возможно, он не безнадежен. Просто маленький и глупый.

— Маленький? — Аттикус удивленно приподнял бровь. — Он вас лет на пять-шесть старше.

— Ну… да… но… — Я куснула губу, доверительным шепотом вылетело: — Знаете ли, я предпочитаю мужчин… постарше.

Аттикус поперхнулся. Так ему и надо. Просил откровенных разговоров? Получи!

— Присядьте, — буркнул он, указав на кушетку. Я опустилась на оную. — Через пять минут эффект спадет.

Знаю! Кажется, это будут самые долгие в моей жизни пять минут…

Сказки темной стороны

Снаружи доносились музыка, смех и голоса, над головой колыхался натянутый тканевый потолок. Хотелось снести шатер к чертям и уносить ноги, но такое поведение было бы гораздо подозрительнее, нежели выданные под зельем «откровения». Только бы не наболтать новых! Я сидела, плотно сомкнув челюсти, и отсчитывала секунды, которые пока даже в одну минуту не складывались, не то что в целых пять.

Аттикус стоял рядом — в злосчастном метре, поглядывая на меня сверху вниз. На долю секунды он растерянно нахмурился, затем его лицо вновь приобрело непроницаемое выражение. Я же осознала, что пялюсь весьма оценивающим взглядом. Красивая мантия, между прочим, хоть и довольно условно накинутая поверх повседневных рубашки и брюк. Глубокий синий цвет ему шел, оттеняя небесную голубизну глаз, светлые волосы и природную, слабо поддающуюся загару бледность. Студенческая форма на нем когда-то смотрелась не хуже.

Почему я воскрешаю это в памяти⁈ Категорически не собиралась! Негодование попросилось наружу со страшной силой, перегородку между мозгом и языком снесло: