Книга Лес удовольствий на троих, страница 45 – Татьяна Бэк

— Ты так и не понял? — волевое лицо воительницы стало совсем девичьим и печальным.

А ведь она юная, вчерашняя девчушка, игравшая в куклы, но теперь ставшая альфой, несущей ответственность за всю стаю! Пустыня и необходимость бороться за выживание закалили её, заставив рано повзрослеть.

— Что я должен понять? — я продолжал хрустеть ароматным плодом, не желая напрягаться.

— Это вся стая… Все, кто сохранил способность оборачиваться обратно в человечье обличие, — Райна прикусила губу, чтобы не расплакаться, — почти все…

Волки встали со своих мест и окружили девушку, тыкаясь носами и тихо поскуливая. Она гладила их по головам, а из-под прикрытых век катились слёзы. Мне хотелось хоть как-то её поддержать или утешить, но слова сейчас были бесполезны, и тогда я завыл, вкладывая в этот звук всю свою боль, печаль и сопереживание, через секунду вся стая присоединилась ко мне. Казалось, что не было этих веков вражды с ушедшимипро́клятыми братьями, мы вновь были семьёй, связанной звериной кровью.

Один за одним оборотни с криком боли и ужасающим хрустом изменяющейся плоти обращались в людей. Райна подходила к каждому, поддерживала, шептала что-то на ухо, заглядывала в глаза, словно впитывая страдания других. Огромный рыжий волчище упал на землю, изгибаясь так, что даже мне, много повидавшему на своём веку, стало не по себе.

— Густав, любимый! — альфа подбежала к нему и опустилась на колени, обхватив морду руками и покрывая поцелуями. — Пожалуйста, будь со мной.

Сердце рвалось на части от этой картины. Я будто сам испытывал боль своих сородичей. Наконец, Густав в человеческом обличии встал рядом с Райной, пошатываясь и опираясь на её плечо. Раньше бы я рассмеялся, глядя, как женщина поддерживает мужчину. Но теперь мне было не шуток и подначек. Кажется, рядом с Избранной сильно изменился… Так долго я отрицал свою звериную сущность, но лишь рядом с Сашей смог её принять и при этом стать человеком.

Я подошёл к Густаву и Райне и прижал к себе, рыжие рослые парни и девушки обступили нас и положили руки на плечи. Счастье от этого ощущения единения переполнило меня. Наконец-то я нашёл свою стаю, свою семью.

Мы с Урдом возвращались после купания, перешедшего в единение тел и душ. Теперь, когда я приняла его непреложную клятву, эльф стал уверенней: исчезла дёрганность и язвительность, глаза светились нежностью и спокойствием. Слишком поглощённая мыслями о спасении мира, даже не замечала переживаний и боли своего мужчины. Мысленно поставила галочку, что нужно быть внимательней к впечатлительному блондину с тонкой душевной организацией.

Пройдя сквозь уютный домик Райны, очутились на заднем дворе, утопающем в экзотических растениях, наполненном яркими красками и сладким ароматом цветов. Мне здесь определённо нравилось: чувствовалась любовь и забота хозяйки, не перерастающая в фанатичное желание получить приз «Лучшая дачница мира».

Среди буйства ярких всплесков не сразу заметила порядка десяти огненных макушек, расположившихся в тени высокого дерева в самом углу чудесного сада. Надо же, всю жизнь мечтала о таком цвете волос, а тут разом столько его обладателей. Во главе импровизированного стола сидел мой недо-муж, рассказывающий какую-то весёлую историю, и порой приобнимающий за плечи рослую хозяйку, весело хохочущую над его шутками. Очередной укол ревности заставил меня поплотнее прижаться к эльфу: мол, мы тоже не бабочками любоваться ходили.