Книга Эхо Танорга, страница 150 – Селина Катрин

— Ясно. — Я серьёзно кивнула. — Это всё?

— Да, всё, — задумчиво ответила док и неожиданно понизила голос до еле слышимого: — Ну и напоминаю, что если у вас есть мужчина на примете с квотой на ребёнка, то малыша всегда можно записать на него. На Танорге нет закона об обязательном тесте на отцовство, да и мужчины все в целом сходного типажа — смуглые кареглазые брюнеты.

Я вежливо попрощалась и вышла прочь.
Глава 34. «Дом»

Ален Легран

Сознание возвращалось урывками. Я слышал голоса, но не мог понять, где я, а затем проваливался в вязкое беспамятство снова и снова.

— Вы поступили непродуманно. Нельзя вкалывать такие седативные сыворотки цваргу с травмой резонаторов и сотрясением мозга.

— Да как я мог понять, что у него травма?! Откуда мне вообще было знать? Я всегда считал Алена Леграна человеком!

— Разумеется, господин Легран-младший — человек, но не в том, что касается головного мозга. У него есть зачатки резонаторов, их хорошо видно на МРТ…

— Док, хватит нравоучений! Просто подлатайте. К моменту возвращения на Цварг он должен ходить, говорить и видеть. Вы понимаете, что сын Пьера Леграна не может быть калекой?!

— Я постараюсь сделать всё возможное.

— Так делайте, а не со мной болтайте!

Другой раз я слышал лишь бормотания Лоурена:

— Да, сэр. Простите за такую задержку, непредвиденная ситуация… Да, разумеется, мы не переходим на скорость выше второй космической, так как это может отразиться на состоянии Алена. Да, виноват. Что? Нет, уверяю, это моя вина. Господин Легран, вы не совсем правильно поняли… Ален здесь ни при чём… Да, конечно, если бы травмы не было, но это моя вина… Хорошо. Док делает всё возможное.

Интересно, Лоурен взял вину за моё состояние, так как что-то вколол ради похищения.Вот только я хорошо знал логику отца: если его сына побили в драке мальчишки, которые первыми же её и начали, виноватым всё равно был я. Так как не убежал, не был сильнее, не смог выкрутиться из ситуации. Отец всегда был жёстким в плане воспитания. Для него мир делился на тех, кто побеждает, и тех, кто проигрывает, а в нашей семье права на проигрыш просто не существовало. Это была его философия: мир — это бесконечная борьба, где сильные идут вперёд, а слабые остаются на обочине. Неудивительно, что с таким отношением к жизни он стал уважаемым сенатором Аппарата Управления Цваргом. Я готов был поклясться, что знаю, что именно ответил отец своему помощнику. Наверняка там было что-то вроде:

— Лоурен, вы поступили правильно и согласно плану. Если кто-то и виноват в сложившейся ситуации, то только Ален. Травму резонаторов получил он, а значит, бездумно рисковал собой. Более того, он прекрасно знает, что является единственным ребёнком в семье, а в его жилах течёт цваргская кровь нашей уникальной вымирающей расы, и всё равно он повёл себя как непутёвая бестолочь.

Изредка я просыпался, и до меня доносились чьи-то безэмоциональные отчёты:

— День двенадцатый. Организм пациента положительно реагирует на подобранное лечение. Наномагнитно-резонансное сканирование показывает, что связи между нервными клетками восстанавливаются, однако кровообращение в мозгу пока что не соответствует параметрам здорового цварга. Увеличены процедуры кислородного насыщения с трёх до пяти в сутки.

— День семнадцатый. Вопрос сохранения корней резонаторов пока что стоит остро. Как док я рекомендую вырезание органов. Они воспалились очень сильно, отёк создаёт сильное давление на кору головного мозга и зрительный нерв. К сожалению, отец пациента настаивает сохранить корни любой ценой.