Книга Эхо Танорга, страница 49 – Селина Катрин

Торнадо приподнялся, сплюнул что-то на песок — я с ужасом осознала, что там, в реальной жизни, у него как минимум разбита губа, — и оскалился:

— Я-то вполне себе развит и всё прекрасно понимаю с первого раза. А ты, похоже, из любителей молоденьких мальчиков, раз так остро отреагировал?

— Что-о-о?!

А дальше началась такая яростная схватка, что мне стало действительно жутко. Рейнджер и Торнадо сражались не на шутку. Игровое пространство заточено под то, чтобы смягчать удары, но в первую очередь — удары и укусы виртуальных существ, а не самих игроков!После того как я ободрала костяшки о Торнадо, рука болела неделю… Здесь же страшно было представить, чем всё закончится.

Мужчины мгновенно сообразили, что кулаки, локти и коленки куда как жёстче, чем игровое оружие. Руки обоих мелькали в воздухе, Рейнджер и Торнадо с остервенением месили друг друга, слышались только короткие надсадно-свистящие выдохи и рваные вздохи. «Эхо» не обыгрывало звуков ударов игроков друг по другу, и тем страшнее было смотреть на практически беззвучный бой.

Песчаная пыль мгновенно поднялась плотной вуалью. За масками персонажей чувствовались перекошенные от ярости и адреналина лица мужчин. Я их не видела, но ощущала всеми фибрами души. Тимофей несколько раз сплёвывал после ударов в голову. Песок не окрашивался при этом в красный, но от этого происходящее не становилось менее ужасающим. Скорее, наоборот.

Дико было наблюдать за происходящим и при этом не видетьпоследствий.

Рейнджер зашипел, когда противник в очередной момент подгадал и ударил что есть мочи сначала под рёбра, а затем в бедро. Я с запозданием вспомнила, что именно туда вонзались зубы угрей и именно там у Рейнджера, наверное, ещё не сошла гематома…

— Остановитесь! Стойте! Умоляю! — С растянутой лодыжкой я даже толком встать не могла, а потому отчаянно махала руками и пыталась остановить весь этот ужас…

Но куда там!

— Рейнджер, Торнадо мне лишь помог. Да что с вами?! Это безумие!

Оба мужчины тяжело дышали, рычали и вообще на меня не смотрели. Игнорировали! Вот же упрямцы! Даже Тимофей — и тот! — перестал обращать на меня внимание.

Я понятия не имела, что делать дальше, и могла лишь догадываться о реальных травмах мужчин. Сил терпеть эту бессмысленную и беспощадную драку не было, а потому я поползла в сторону трактира.

«Уйду на другую карту. Тимофей всё, что хотел, уже сказал, а Рейнджер, когда сообразит, что меня здесь больше нет, обязательно ломанётся следом. Схватка прекратится».

И с этими мыслями я наконец кое-как доковыляла до входа в трактир, открыла дверь и — моментально вышла с карты.

Ален Легран

— Да всё уже, всё…

— Нет, Рейнджер, не всё! Я понять не могу, что ты вообще пытался там доказать?!

— Ничего. Это… просто так надо было.

— Как, Рейнджер?! Я тебя спрашиваю! Не смей отворачиваться, когда с тобой разговариваю.

Мы стояли в поле «Славной деревни». Грудь разрывало не только от тяжёлых ударов этого пресловутого Торнадо, но и от ядовитых эмоций, которые охватили при виде того, как какой-то мужик трогает Славу. Рядом с Торнадо валялся топор, а я почувствовал себя в ту секунду так, будто этим топором мне грудную клетку пробили.

— Да что на тебя нашло-то? Ты понимаешь, что Торнадо, скорее всего, понадобится стоматолог?!