Книга Эхо Танорга, страница 91 – Селина Катрин

Ого, какое распространённое имя. Может, он из «Эха»? Хотя… Тимофей-Торнадо тоже был с Танорга, но занимался вроде бы массажами.

Я тряхнула головой, откидывая мелькнувшую мысль.

— Я — Мирослава. Можно просто Мира.

— О, здорово. — Он склонил голову к плечу, рассматривая меня, и набрал воздух в лёгкие, чтобы что-то спросить, но тут тренькнул звоночек, и один из шлюзов открылся.

— Пойдём скорее, наша кабина! — воодушевился Тимофей.

Точно!

Десяток однотипных бело-оранжевых кресел был вмонтирован прямо в пол кабины. Тимофей тут же уселся в одно из них и ловко принялся щёлкать клипсами широких ремней безопасности. Щиколотки, вокруг пояса и крест-накрест на груди... По чётко выверенным движениям было очевидно, что он путешествует на космическом лифте не в первый раз и даже не во второй.

— Мира, пристёгивайся! Кабина всего полторы минуты стоит, дальше шлюз закроется, и мы стартуем с платформы.

— А как же остальные? Неужели никто с нами больше не полетит?

Я не летала больше семи лет точно, и в моей памяти космические лифты всегда были переполнены. Да и Ник вечно сетовал, что не влезает в кабину, а потому опаздывает в универ.

— Так ты же видела, что никого на платформе больше нет. Вегианцы не захотели делать прививки, а без них на лифт не пускают. Ну, в любом случае, кабины ходят каждые восемь минут.

— Какие прививки?

— Не запомнил названия. В роддомах должны были поставить, но забыли сделать части населения. Видимо, оборудование тогда барахлило. Теперь это выяснилось, АУТ[1]спешно проверяет всё население на антитела и доставляет прививки тем, у кого их нет. Но у меня все отлично. Я ещё вчера у нас на поверхности планеты анализы сдал.

«Очевидно, никаких аварий на заводе на Веге не было», — хмуро подумала я.

Дооформить мысль не получилось, потому что шлюз закрылся, пол задрожал, а в следующую секунду меня буквально вдавило в кресло. Дух захватило. Внезапно стены со всех сторон стали прозрачными, превратившись в гигантскую сверхпрочную трубу-шахту космического лифта. Слева от меня располагались такие же многочисленные трубки, в некоторых из них, если присмотреться, скользили зёрнышки-кабины, но дух у меня захватило от вида на сам спутник.

Чем выше мы поднимались, тем красивее становилась картинка. Это там, на поверхности Веги, строились панельные дома и серые здания, а здесь из кабины я видела невероятный пейзаж. Человеческий город-государство переливался всеми оттенками радуги — баннерные растяжки, реклама, казино, клубы… Даже в жилых домах электрические лампочки на Веге предпочитали самых разных оттенков. Народ любил хотя бы так баловать себя. Зоны заводов с облаками разноцветного дыма — белого, синего, розового и изумрудного — в зависимостиот того, чем именно занимались производства. А позади искусственного спутника чернел космос и целое полотно далёких звёзд. С Веги их было плохо видно, а из лифта — великолепно.

— Обожаю этот вид. Ради него, можно сказать, и мотаюсь на спутник, — не без восхищения сказал мой попутчик, не отрывая взгляда от прозрачной стены.

Несмотря на потрясающую картину перед глазами, дышать становилось всё сложнее. Желудок сжался, в висках загудело, затошнило. Я мысленно порадовалась тому, что не завтракала, да и регулярно занимаюсь спортом, тренируя организм на перегрузки.