Книга Таверна «Лапы и хвост», страница 19 – Александра Шервинская

– Угу, – печально подтвердили за листьями, и до меня донёсся душераздирающий вздох.

– А как же я отсюда тогда выберусь?

Я, честно говоря, не рассчитывала на ответ, скорее, это были мысли вслух, но листья зашуршали, и напротив меня появилась голова большой обезьяны. Не скажу, что я являюсь крупным специалистом по приматам, но больше всего зверюга была похожа на гориллу. А точнее – на ту её разновидность, которая послужила прототипом знаменитого Кинг-Конга. Низкий лоб, глубоко посаженные тёмные глаза, в которых сейчас были и опасение, и жгучий интерес, нависшие надбровные дуги, выступающая челюсть… Ну как есть известнейший герой фильмов!

– Привет, – вежливо поздоровалась я, рассматривая его с нескрываемым любопытством, – ты горилла?

– Ууаооых, – подумав, поправил он меня, – угу.

– Но как называют таких, как ты? – я почему-то совершенно перестала его бояться. – Ты обезьяна?

– Ууаооых, – снова сказал он, качая головой и глядя на меня с сочувствием, видимо, считая меня умственно отсталой. Он же уже несколько раз сказал своё имя, а я никак не могу запомнить и пристаю с какими-то глупостями.

– Угу, – ответила я и тут же нервно хихикнула. Зато мой собеседник довольно оскалился, продемонстрировав более чем внушительные клыки, а высунувшаяся из листьев лапа одобрительно и осторожно погладила меня по голове, мол, умница, хорошая девочка. От внезапной ласки я чуть не свалилась с дерева,так как, несмотря на то, что зверюга старалась быть аккуратной, меня чуть не смело вниз. К счастью, мой новоявленный приятель отличался прекрасной реакцией и успел ухватить меня за шиворот, не дав сверзиться к наверняка поджидающим в кустах рыжим волкам. Как их там… коргуты вроде.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я, снова покрепче прижимаясь к дереву, – а как получилось так, что я тебя понимаю? Ты говорящий?

– Угу, – абсолютно предсказуемо откликнулся он, – Ууаооых живой. Ууаооых говорит. Ори живая. Ори слушает. Всё правильно.

Ну а что? Всё исключительно логично: мы оба живые, поэтому он говорит, а я слушаю. Не придерёшься, однако. А Ори, если я правильно понимаю, это я, в смысле – Виктория. Ладно, Ори так Ори, всяко лучше, чем странный набор гласных.

– Там, где я жила раньше, люди и животные не понимали друг друга, – стараясь говорить чётко и медленно, объяснила я.

– Город, – пренебрежительно махнул лапой Ууаооых, – глупые. Не ходи к ним, Ори.

– Город?! – тут же оживилась я. – А ты можешь меня туда отвести? Мне очень-очень нужно!

– Нет, – невозмутимо отозвался он, – город плохо. Ори хорошо. Ууаооых поможет Ори.

– Но я человек, я не могу жить в лесу, – я от возмущения даже от ствола отлепилась, – мне нужен дом! Крыша над головой, понимаешь?

– Ууаооых понимает, – кивнул обезьян, – дом есть. Ори может там жить.

– А где этот дом? – спросила я, почти перестав что-либо понимать. Видимо, сказывалась усталость после столь неоднозначного утра и забега по пересечённой местности, да и осознание того, что со мной произошло, оно тоже не слишком способствовало чёткому мышлению.

– Здесь, – широко обведя лапой чащу, довольно сообщил Ууаооых, – недалеко. Большой дом, хороший. Там никто не живёт.

– А почему никто не живёт, если он такой хороший? – подозрительно спросила я. – В хорошем доме всегда кто-нибудь живёт, обязательно.