Книга Таверна «Лапы и хвост», страница 9 – Александра Шервинская

Даттоны, кстати, тоже имели наследственный дар, но о нём было не принято говорить, так как был он странным и не так чтобы полезным. Все мужчины в нашем роду умели понимать язык животных. Видимо, эта способность сохранилась с тех невероятно древних времён, когда первый барон Даттон выбрался на простор из глубин Ривенгольского леса и построил на его краю замок.

Редкий дар, но, увы, совершенно бесполезный: ну с кем мне прикажете разговаривать? С матушкиными кошками? Со своей лошадью? С болонкой кузины Лионеллы? Вот и я о том же..

– За что? – попытался возмутиться я, но без особого энтузиазма, так как знал: если уж матушка начала угрожать проклятьем, то дело плохо. – Что я тебе такого сделал?

– В том-то и дело, что ничего, – сурово ответила баронесса Даттон, – а мог бы к тридцати годам уже сделать пару внуков для одинокой матери.

– Почему одинокой-то? – вот тут я искренне удивился. – То есть сестрицу Марион ты в расчёт уже не берёшь? Как и многочисленных кузин и поклонников?

– Они не наследники, – отрезала матушка, – Марион только начала выходить в свет, следовательно, толку от неё пока немного. К тому же дочь – это не совершенно иное, она всё равно станет частью другой семьи, у которой свои интересы. А вот ты, Мэтью… Ты должен наконец-то начать думать не только о себе, но и о величии рода Даттон.

– А можно я буду думать о нём без ущерба для собственной свободы? Это будет гораздо результативнее, – предпринял я последнюю попытку избавиться от неизвестной Мелиссы, – и могу дать слово, что в течение ближайшего года… нет, двух лет… выберу себе невесту.

– В течение двух месяцев, – тут же азартно откликнуласьматушка, – и это я ещё иду на серьёзные уступки, Мэтью.

– Ну хорошо, пусть будет год, – я прямо чувствовал, как вокруг меня сжимается вражеское кольцо. Что-то подобное я испытывал, когда в последней реконструкции играл роль героически погибшего при защите столицы генерала Маршалла.

– Год – это непозволительно долго, – покачала головой матушка, – я могу столько не прожить…

Тут она приложила к глазам кружевной платочек, скорее всего, для того, чтобы скрыть пляшущих в глазах бесенят. Уж настолько-то я свою родительницу изучил…

– Не сгущай краски, – я невольно улыбнулся, – ты прекрасно выглядишь и, надеюсь, так же замечательно себя чувствуешь. И я вовсе не исключаю, что вскоре граф Симмонз попросит тебя составить его счастье.

– Ну что ты такое говоришь, Мэтью! – совершенно по-девичьи покраснев, отмахнулась матушка. – При чём здесь граф Селестен? Да, он оказывает мне определённые знаки внимания, но серьёзные намерения… нет-нет! И не надо пытаться отвлечь меня от главной темы разговора!

– Я не мог не попытаться, – уже не скрываясь, засмеялся я, – а насчёт графа ты подумай, мне кажется, это очень неплохая партия, и тогда тебе точно не будет скучно и одиноко!

– Полгода, Мэтью, – твёрдо заявила матушка, – и ни дня больше! Самое позднее через полгода ты должен познакомить меня со своей невестой.

Ну что же, отсрочка в полгода – это тоже неплохой результат, за это время можно будет что-нибудь придумать. Нет, в принципе я ничего не имею против женитьбы, но не сейчас, а в перспективе. Желательно – достаточно далёкой.

– И сегодня ты присутствуешь на завтраке с Мелиссой и её матерью, – категорично заявила матушка.