Книга Посткарантин, страница 136 – Злата Косолапова

Кровь отлила от лица, и сердце ухнуло куда‑то вниз.

– Он у тебя?.. – онемевшими губами прошептала я, но Бест не успел ответить.

– Не шути так, Бесстужев.

Бест резко обернулся, все его люди мгновенно вскинули оружие. Я отступила на несколько шагов к стене и увидела чуть дальше по коридору Вебера. Он был весь увешан гранатами, как и его собаки.

– Один выстрел, и мы все тут поляжем, так что не советую, – сказал Саша.

Я выдохнула, едва не рассмеявшись – у него всегда был какой‑то план, он всегда обязательно что‑нибудь придумывал! В любой ситуации.

– Опустите оружие, – с ненавистью процедил Бест. Он смотрел на Вебера, не спуская глаз. – Вебер, Вебер… Ты думаешь, что всё так легко тебе сойдет с рук, да? Ты, между прочим, убил моего человека. Спольников был ключевым звеном…

– Да мне плевать, кем этот урод там у тебя был, – рявкнул Вебер. – Я сюда пришел не за этим. Прежде всего я хотел поговорить с тобой.

– Со мной? – в некотором удивлении улыбнулся Бест. Он приподнял бровь, затем сложил руки на груди, не спуская глаз с Вебера. – С чего бы это нам с тобой говорить? Ах да, мои люди докладывали, что ты уже неоднократно за последние несколько лет рвался на разговор со мной в мою резиденцию. В последний раз тебе чуть ногу не отстрелили, насколько я знаю…

– Артём, Аня жива, – сказал Вебер.

Бест словно бы дёрнулся от удара током и сразу замолчал. Он уставился на Сашу каким‑то непонятным, мутным взглядом, губы его вдруг превратились в тонкуюлинию, и сам он весь как будто бы сжался в комок.

– Не смей.

– Сова на ветке оливкового дерева, – сказал Вебер что‑то непонятное, и глаза Беста вдруг распахнулись, даже руки задрожали.

– Откуда ты знаешь? – только и смог прошептать он.

– Она сказала, что только если я тебе скажу про ваш с ней знак, ты поверишь мне, что я говорю правду. – Вебер прищурился, глядя на Беста. – Так вот тебе правда, Артём – Гобыль не убивал Аню. Она жива.

– Как это возможно? – спросил Бест с каким‑то надломом. Он вдруг превратился из жуткого властителя в несчастного мужчину, побитого жизнью. Всего за несколько минут. Сложно было поверить в такую метаморфозу…

– Ты же знаешь, что я девять месяцев провел на шахтах Гобыля под Дмитровом. Аня сама меня нашла там. Она иногда приходит на шахты кормить пленных и рабов по своему теплому сердечному решению. Гобыль её пускает. Если бы знал, что мы знакомы – не пустил бы. – Вебер прищурился, глядя на Беста. – Она сама меня нашла. Когда я увидел её, думал, что у меня там крыша окончательно поехала.

– Этого всего не может быть, – закрывая руками лицо и начиная ходить из стороны в сторону, сказал Бест. – Не может быть… Где же он её держит? Как она жила всё это время? Где?..

– Они живут в Дмитрове. В хороших условиях. Это всё, что я знаю. Но Гобыль, конечно, неустанно следит за ними – не сбежать.

– За ними?

– Твоему сыну уже пять лет, – сказал Вебер.

Бест качнулся в сторону. Кто‑то из его людей хотел подойти к нему, но он отмахнулся. Некоторое время он стоял, уперев руку в стену и глядя куда‑то в пол.

– Продолжай, – просто сказал он через некоторое время.

– Аня передала мне письмо для тебя. Там нарисована сова на ветке оливкового дерева. Письмо я не читал – не знаю, что там. Хотел передать тебе, Аня велела только из рук в руки, потому что доверяет она только мне. Но встретиться с тобой за эти несколько лет оказалось мне не под силу. Ты сам знаешь.