Книга Волшебная ферма попаданки, или завещание с подвохом, страница 47 – Ульяна Соболева

Я сглотнула.

— Я… хозяйка этого дома, — ответила я, сама удивляясь твёрдости своего голоса.

Он усмехнулся. Криво, болезненно. А потом его взгляд затуманился, и он начал оседать на пол. Рана, видимо, была серьёзнее, чем казалась.

— Эй! — крикнула я, инстинктивно бросаясь к нему. — Ты чего?! Только не вздумай мне тут помирать! У меня в плане на сегодняне было пункта «утилизация тушки дракона»!

Я подхватила его, не дав упасть окончательно. Он был невероятно тяжёлым, горячим, как печка. Он опёрся на меня, и я почувствовала, как его сила и моя паника смешиваются в воздухе, создавая новый, совершенно безумный коктейль.

Он был ранен. Он был в моём доме. И он был в моей власти. Наверное.

— Помоги мне… — прошептал он, и его золотые глаза затуманились от боли. — Эта тварь… её когти отравлены…

И он потерял сознание.

Я осталась одна. Посреди разгромленной комнаты. С раненым, бессознательным драконом на руках. С моим врагом. С моим мучителем. И, возможно, с моим единственным шансом на выживание.

Шикарно,— подумала я, пытаясь удержать его тушу. — Просто шикарно. В списке моих профессий только что появилась новая: личная медсестра для его чешуйчатого величества. Кажется, мой день перестаёт быть томным. Окончательно.

Он был тяжёлым.

Не просто тяжёлым, а неправдоподобно, чудовищно тяжёлым. Словно я пыталась удержать не мужчину, а мраморную статую. Мои ноги подкосились, и мы вместе — я и мой бесчувственный дракон — рухнули на грязный пол в облаке пыли и отчаяния. Его голова ударилась о моё колено, и я тихо взвыла то ли от боли, то ли от абсурдности всей ситуации.

Так, отлично.Мой мозг, работающий на чистом адреналине, выдавал саркастичные комментарии со скоростью пулемёта. Враг повержен. Правда, не мной. И теперь этот враг лежит у меня на руках и, кажется, помирает. План «измотать противника ловушками» определённо пошёл не по плану. Это называется «непредвиденные обстоятельства, влекущие за собой уголовную ответственность за неоказание помощи». Или за оставление дракона в опасности.

Я посмотрела на него. Вблизи, без этого своего царственного высокомерия, он выглядел… иначе. Ресницы, тёмные и густые, лежали на бледной коже. Губы, которые обычно кривились в презрительной усмешке, были расслаблены и на удивление мягки на вид. А рана на руке выглядела страшно. Чёрные, похожие на вены, полосы расползались от неё по коже, пульсируя тёмным, неживым светом.

Из подпола осторожно высунулась голова Элины. А из своей норы, как чёртик из табакерки, выскочил Буркотун.

— Проклятье ржавых кирок! — просипел он, подбегая к нам. — Ведьма, что ты наделала?! Ты его убила?!

— Я?! — возмутилась я. — Да я его только что спасла, между прочим! Он сам напросился!

Гном не слушал меня. Он склонился над раной Кейдена, потыкал в неё пальцем, понюхал и вынес вердикт:

— Худо. Теневой яд. Редкая дрянь. Он не просто тело травит. Он жрёт магию. Его собственная сила его сейчас и убивает, подпитывая отраву. Если ничего не сделать, через несколько часов от него останется только горстка пыли.

Сердце у меня ухнуло куда-то в район желудка. Убьёт? Его? Этого… бога? Я почему-то всегда думала, что такие, как он, бессмертны.

— Что делать?! — запаниковала я. — Мы не можем его тут бросить!

— Ещё чего не хватало! — проворчал Буркотун. — Если он умрёт на этой ферме, магический резонанс от его смерти разнесёт всю долину к демонам! Вместе с моим домом и моими грибами! Надо лечить! Срочно!