Книга Сокрушая ночь, страница 177 – Кэтрин Куинн

Оставив ее беззащитной.

Возможно, она…

Я не мог даже думать об этом.

Все сомкнулось вокруг меня, и ночное небо, ставшее чуть светлее, больше походило на крышу, которая вот-вот рухнет. Я подвел не только себя, не только Асидию и братьев, но и человека, который стал мне дороже всего на свете. Того, кто боролся за меня до самого конца.

Боги, даже когда все частички света Рейны объединились, казалось, что всемунаступил конец.

Я зашипел, когда энергия хлынула в тело, заставив меня пошатнуться под огромным весом осознания.

Мое тело пылало, будто его подожгли спичкой, пламя распространялось, выходя из-под контроля и более не в силах погаснуть.

Устремившись вперед, я пробирался сквозь лес, каждый листик и веточка освещались всей мощью магии Рейны. Моеймагии.

Магии, которая, возможно, стоила мне души.

Я стал цельным.

Я стал богом.

И я собирался воспламенить весь мир еще до того, как успеет взойти новое солнце.

Во мне таилось достаточно энергии, чтобы отослать Джуда вместе с его физическим телом в безопасное место. За пределы храма. Подальше от Исайи.

Бог Луны стоял передо мной, закрыв лицо руками, словно блокируя атаку. Медленно опустив руки, он быстро заморгал и принялся осматривать комнату, покачиваясь.

Я содрогнулась, продолжая лежать на полу. Его прекрасное лицо было почти неузнаваемым, и, хотя Джуд поведал мне правду о предательстве Исайи, сердце все равно замирало от того, каким отстраненным он казался.

Теперь правду невозможно отрицать. Он обманул нас всех.

Исайя резко развернулся к трем заколдованным зеркалам, но обнаружил одни только осколки. Разбрасываясь проклятиями, он обвел взглядом комнату, прежде чем опустить ледяной взгляд на мою свернувшуюся калачиком фигуру. В бесконечных глубинах его глаз плескалось смятение.

– Он исчез, – пробормотал бог Луны себе под нос. – Но как? Он был здесь всего несколько секунд назад, а затем просто… – Исайя замешкался, поджав губы, и его глаза потемнели от раздражения.

Казалось, время сработало в нашу пользу. Хотя бы раз.

Я улыбнулась богу, ощутив, как воодушевленно заколотилось сердце. Джуд должен быть достаточно далеко, чтобы занять выгодное для удара место. Перемещение дало ему время смириться с предательством брата, и, хотя мое тело болело, а виски обжигала колющая боль, я никогда не чувствовала себя лучше.

Джуд будет жить, даже если отведенного ему времени хватит лишь для одной честной битвы.

– Что ты сделала? – Исайя взглянул на разбитое стекло, и его щеки запылали от гнева.

Все три зеркала – прошлое, настоящее и будущее – разбиты, словно кто-то ударил кувалдой по их поверхности, освободив все украденные молитвы.

Хорошо.Он больше не сможет их использовать. Не сможет украсть то, что не принадлежало ему по праву.

Моя улыбка стала шире, хотя ребра болели, вызывая жгучую боль при каждом вдохе. От магии во мне не осталось и следа, а едва уловимое жужжание, к которому я привыкла, исчезло. Я чувствовала только пустоту… и триумф. Исайя не держал Джудав своих когтях, а значит, я победила.