Книга Убивая тени, страница 41 – Кэтрин Куинн

Зверь дергался из стороны в сторону, отчаянно пытаясь сбросить меня.

Если отпущу, тварь просто утянет меня глубже, и я потеряю преимущество. Оставалось либо продолжать бороться, либо отвернуться и ощутить, как зубы вонзятся мне в ногу, когда зверь потащит меня на глубину.

С моих губ сорвался последний пузырек воздуха. У меня оставалось не так много времени, прежде чем я утону, все силы уходили на то, чтобы просто держаться.

Существо не умирало, не теряло сознания, а значит, меня ждало поражение. Я чувствовала, как конечности теряют хватку, а сердцебиение болезненно замедляется. Все происходило так стремительно, и все же по ощущениям я могла поклясться, будто здесь, в темноте, сражалась всю свою жизнь.

Прямо перед тем, как смерть приняла меня в объятия, перед моим мысленным взором возник образ.

Возможно, каждый испытывает подобное перед кончиной – видит моменты собственной жизни, – но я наслаждалась ими, нежась в сладостных воспоминаниях.

То было за год до смерти бабушки.

Она усадила меня, опершись локтями о наш потертый кухонный стол и сгорбившись так, словно на ее плечи легла вся тяжесть мира. Затем взяла мои руки в свои обветренные ладони, морщинистая кожа успокаивала меня прикосновениями. Я чувствовала себя в безопасности. Счастливой. Любимой.

– Я не всегда буду рядом, девочка моя, – произнесла она слабым и утомленным голосом. – Но мне нужно, чтобы ты всегда продолжала бороться, даже когда тебе говорят, что битва уже проиграна. Если ты этого не сделаешь, то ни у кого из нас не останется шансов.

Тогда я решила, что старость лишает ее остроты ума, и похлопала бабушкину руку, изобразив ободряющую улыбку.

Но вовсе не сказанное ею в тот день наполнило меня теплом.

На миг я увидела себя в глазах бабушки. Сияние чистого золота очертило мое лицо, погаснув прежде, чем успело по-настоящему расцвести.

Именно эту искру, эту вспышку я видела сейчас, когда погружалась в забытье,глубоко под поверхностью, цепляясь за речную тварь. И именно это воспоминание о женщине, владевшей моим сердцем, заставило глаза распахнуться, а кончики пальцев вспыхнуть жаждой и свирепостью жизни.

Я не проиграю. Не здесь, не в черной гробнице.

С новой силой обхватив зверя, я впилась пальцами ему в горло, мышцы горели от усилий. Тварь корчилась и извивалась в моей хватке, неистово пытаясь обрести свободу. Но в этот раз что-то изменилось: моя хватка стала крепче, пульс ускорился.

Твердая кожа поддалась – и пальцы, вонзившись под чешую, проткнули мышцы, а затем пробрались глубже, до самых костей.

Я чувствовала, как угасает свет зверя, как жизненная сила покидает его тело.

Боги, я могла ощутить происходящее на вкус, услышать, как его пульсирующая энергия покидает наш мир. Это придало мне храбрости, побудив сделать последний рывок, чтобы покончить с тварью.

А потом настал покой. Зверь больше не двигался, его тело одеревенело, став тяжелее.

Я выдернула пальцы из плоти существа, отталкиваясь от его спины.

Устремившись к поверхности воды, мгновением позже я вырвалась на свободу, судорожно хватая ртом воздух.

Свежий воздух обжигал легкие но я барахталась и плыла, пытаясь восстановить дыхание и вернуться к жизни. Несколько голосов позвали меня по имени, ободряющие крики придавали сил двигаться дальше.

Я следовала за этими криками, за отчаянными воплями Патрика, перебирая руками и ногами, чтобы добраться до рекрутов. Сильная рука схватила меня за предплечье, за ней последовали другие, все они сжимали меня, тянули к выступу, поднимали из воды, едва не ставшей моей могилой.