Книга Академия: друзья или семья, страница 12 – С. Л. Стоун

Если я закину голову вверх, то смогу дышать чистым воздухом без капелек воды. Это оказалось совсем неудобно. Я задерживала воздух на сколько могла.

Вскоре мои слезы высохли. Дыхание еще было прерывистым, а горло жгло. Я попыталась попить воды, но тут же закашлялась. От кашля жжение усилилось.

По крайней мере вода была холодной.

Я пристально всё осматривала. На краю душа рядом с потолком было нарисовано голубое перо. Люк сегодня был в рубашке такого же цвета. Подумала, что у него светлые волосы и темно-карие глазах, контрастное сочетание. Шея затекла и начала болеть, но, если я опущу голову, лицо, точнее, кожа лица, не вынесет больше потока воды.

Отблеск вентиля напомнил мне медальон Виктора. Я вспомнила, как он проводил пальцем по моей коже, как он держал меня за руку на перемене между уроками. Я вспомнила как Сайлас обнимал меня так сильно, что приподнимал и мои ноги висели в воздухе. В памяти всплыли темно-карие глаза Норта и ощущение его пальцев, массажирующих мне кожу, ссоры с Габриэлем и мою заколку, которую он забрал, гладкие пальцы Коты на моей щеке, и рожицы Натана, которые он строил мне, когдая смотрела на него на геометрии.

Я даже думала о мистере Блэкборне и докторе Грине. Я думала о Грэге, Майке, Роки и других ребятах со школы, с которыми я была знакома. Я думала о мистере Хендриксе и мистере Маккое. Меньше, чем о других, но все равно думала. Думала о том, как они ошибались. Грэг — грубый, Майк — наглый, Рокки — высокомерный. Никто из них не рискнул бы меня привязать к стулу в душевой.

Большую часть времени я думала о мальчиках. Я бы удивилась, если бы Кота стал беспокоиться обо мне. Я удивилась бы, если бы они попытались мне написать, но меня так трясло, и я так всхлипывала, что, даже если бы они написали, я бы этого не почувствовала. Да и телефон был уже, наверное, сломан. Виктор разозлится, когда узнает. Я бы удивилась, если бы они заметили, что меня нет.

Я бы удивилась, если бы моя мама вернулась.

Прошло много времени, не знала сколько. У меня болела спина. Я дрожала. Кожа была размокшей и тяжелой, и ощущалась как пластиковая обертка. Я держала глаза закрытыми, а голову как можно ниже, и двигалась на стуле. Я приноровилась к тому, как он шатается вперед и назад. В какой-то момент я попыталась повернуться, но стул сдвинулся. Всего лишь на дюйм и теперь стоял плохо, и я боялась упасть.

Я попыталась представить свое падение. Повернулась, посмотрела назад. Если я упаду вперед, то проломлю голову о кран. Если выпаду из ванны, я буду валяться на полу связанной и беспомощной. Если я упаду в ванну, я буду валяться внизу всё также без движений.

Руки болели. Ступни тоже болели. Я уже даже не была уверена стоят ли мои ступни всё ещё на вертикальных подпорках стула. Удивительно, как я ещё не повредила лодыжки и локти. С моей попой тоже было не всё в порядке. Каждая клеточка моего тела дрожала от холода. Когда включился кондиционер, стало намного хуже. Я дрожала, прижавшись к табурету.

Я подалась вперед, почти потеряв сознание, и стул стал крениться вперёд. Я наклонилась назад, попыталась выправить равновесие стула. Вовремя, пришлось балансировать. Нельзя засыпать. Придётся всегда бодрствовать, не расслабляться! Я прикусила язык, щеку, много чего ещё, чтобы не закрыть глаза и не уснуть. Снова уткнулась взглядом в стену. Сколько она намерена меня здесь держать?