Книга Безумная вечеринка зомби, страница 160 – Джена Шоуолтер

— Замолчи. Просто замолчи, черт возьми. — я прижимаю ладони к двум ранам, отчаянно пытаясь остановить кровотечение. Мои усилия только создают еще больше проблем, из третьей раны хлещет кровь.

— Два, — говорит она. Все еще считает? В то время как ужас полностью опустошает меня.

— Как ты могла это сделать? Как могла так поступить со мной?

— Один, — шепчет она и перестает дышать.

Нет. Черт, нет. Я не позволю ей… Она не может…

Я делаю искусственное дыхание, проверяю пульс. Ничего. Нет, нет. Это не конец. Я не позволю этому закончиться так. Я продолжаю делать искусственное дыхание, пока не чувствую, как ее ребра трескаются под моими ладонями. Слезы жгут мне глаза, затуманивая зрение.

— Будь ты проклята, — хриплю я. — Вернись ко мне. Пожалуйста. Пожалуйста.

Но этого не происходит. Конечно, нет. Потому что, как бы мне ни хотелось это отрицать, правда есть правда. Она мертва. Как и Кэт, она мертва.

На этот раз я не оправлюсь.

Я кричу, глядя в потолок, как раз в тот момент, когда включается сигнализация.

Милла

Кэт ждет меня под аркой массивных ворот, которые, кажется, сделаны из безупречной жемчужины.

Я бы с удовольствием полюбовалась красотой, абсолютным величием, но снова подключена к тому потоку сознания, где вера пропитывает каждую мысль.

— Дневник! — Эмма бежит к нам. Здесь нет солнца, я его не вижу, и все же свет повсюду. Самый восхитительный свет, который я когда-либо видела, сверкает алмазной пылью вокруг девушки. — Помни о дневнике!

— Я выиграла свое дело, Милла Маркс. Ты возвращаешься. — Кэт толкает меня.

Я падаю вниз… вниз… и кричу. Или пытаюсь закричать. Мне тяжело дышать. Боль! Мое тело слишком слабо, чтобы сопротивляться, кровь вытекает из ран с пугающей скоростью. Мой разум затуманен, когда я издаю еще один вздох.

— Милла!

Голос Льда перекрывает вой сигнализации, в нем слышится облегчение. Он здесь… где «здесь»? Я приоткрываю глаза. Камера. Верно. В меня стреляли, но ответ находится в дневнике… в дневнике… в дневнике.

«Скрыто, скрыто, скрыто».

Если что-то было скрыто, ты это находишь.

Я знаю это. Я пыталась, но потерпела неудачу.

Нужно попробовать снова. Единственный верный способ навсегда потерпеть неудачу — это сдаться.

«Свет всегда может прогнать тьму».

Сильные руки прижимаются к моим ранам.

— Держись, милая. Просто держись.

Мои глаза закрываются. Свет пробивается сквозь мои веки.

«Свет…»

— Али! — восклицает Лед. — Помоги ей! Ты должна ей помочь.

Али, должно быть, вошла в камеру. У меня нет сил открыть глаза снова. Мгновение спустя раскаленная рука пронзает мою грудь и проникает в душу. Боль усиливается в геометрической прогрессии, и я кричу. На этот раз звук вырывается наружу. Моя спина выгибается. Танатос вырывается сам по себе, пытаясь защитить себя и прогнать все прочь. Али… чей крик боли сравним с моим собственным.

Я делаю все, что в моих силах, чтобы погасить красное пламя… пытаясь защитить…

— Выпусти его, — приказывает она. Она тяжело дышит. — Не туши пламя.

Но… но…

— Откройся, Милла. Откройся.

Открыться… как? Я слишком ошеломлена, чтобы понять это, но первый приказ я поняла. «Не туши пламя».

Так и делаю. Я… просто… останавливаюсь, позволяя силе течь по моим венам. Вскоре я задыхаюсь, и, посколькунахожусь в физическом мире, моя одежда сгорает дотла. Но… но… мои раны только усугубляются. Это не хорошо.