Книга Проклятие дня, страница 46 – Елена Сокол

– Но я без денег, и, к тому же, вся мокрая, как…

– Улле! – Нетерпеливо выкрикивает Сара. – Дай ей денег!

– У меня тут не так много, – бормочет он, поднимаясь и выворачивая карманы.

Протягивает пару влажных купюр.

– Останови попутку, в автобус не садись, – командует подруга, запихивая купюры в карман плаща. Затем еще ниже на лоб сдвигает широкий капюшон, бросая последний взгляд мне в лицо. – Я найду, как связаться с тобой, а теперь – уходи.

– Сара. – Воздух с шумом покидает мои легкие.

– На это нет времени. Беги, Нея!

Она толкает меня к выходу, я лихорадочно ныряю в тетины резиновые сапоги и выскальзываю через дверь, даже не взглянув в последний раз на Бьорна. Черной тенью сбегаю по ступеням и оказываюсь посреди улицы. Издалека слышатся взволнованные голоса: соседи разбужены выстрелами, они включают свет и высовываются из окон, но никому из них не хочется выходить в дождь.

Секунда уходит на решение, в какую сторону двинуться. Едва я успеваю перейти дорогу и нырнуть в тень деревьев, как темноту разрывает длинный вой сирен.

Скоро здесь будут толпы людей, и все захотят узнать, что же случилось. Нужно стать невидимой, нужно исчезнуть, уйти.

Глотая слезы, я иду по улице. Не бегу, чтобы не привлекать больше внимания. Просто иду, опустив голову и уверенно чеканя шаг. А внутри меня в этот момент воют ветры и распускаются цветы: ветры одиночества и необходимости оставить этот город, цветы – любовь и тихое спокойствие, которые заполняют душу, от того, что Бьорн будет жить.

На этот раз смерть проиграла.

Дождь мелко царапает ткань моего плаща, пузырится лужами под ногами. И тут я понимаю, что оборвала не все нити, связывавшие меня с Реннвиндом. Достаю из кармана юбки смартфон и швыряю в мокрую траву, а затем запахиваю плащ плотнее и ускоряю шаг.

У всего есть своя цена

Глава 19

Кем он проснется? Что я с ним сотворила?

И что Бьорн подумает, когда узнает, кто я, кем прихожусь ему, и что за демоны сидят у меня внутри?

Очнется ли он способным мыслить вообще?

Эти вопросы меня изводят, но они же и держат в напряжении, которое дает силы, чтобы двигаться дальше, постоянно быть в тонусе и не хотеть спать. Я вымотана, моя одежда под плащом насквозь мокрая, и мое тело уже промерзло фактически до костей – все это мешает мыслить здраво, чтобы решить, что делать дальше.

Я прижимаюсь плечом к холодному стволу дерева и вглядываюсь в мутную ленту дороги. Ночью мне было страшно тормозить здесь тачку: постоянно мерещилось, что это не попутки, а кто-то из погони за мной, но с первыми рассветными лучами стало совершенно невыносимо терпеть холод, и страху заметно поубавилось.

Дождь продолжает накрапывать, но под деревом мне уютно: капли не прошивают насквозь, лишь изредка падают на тяжелый капюшон плаща. Привалившись к стволу, я осторожно снимаю сначала один сапог, выливаю из него воду и надеваю обратно, затем то же самое проделываю с другим.

От холода зуб на зуб не попадает. Руки немеют, ступни сводит и обжигает льдом, но мне нужно держаться. Обнаружившимся в кармане плаща белым платком с вышитыми на нем инициалами «И.С» – Ингрид Свенссон – я туго перевязываю порез на ладони и, прикусив зубами концы ткани, затягиваю узел. Готово.

Подув на руки, прячу ладони в карманы. Еще чуть-чуть, вот сейчас. Если никто не проедет мимо, поплетусь через лес, по горным тропам. Дождь смоет мои следы, и Хельвинам будет меня не найти. Есть еще дикие звери, но, пожалуй, я так устала, что принять смерть от их зубов и когтей будет не самым утомительным для меня финалом.